В какие институты объединялись студенты средневекового университета. Университеты средневековья. — Расскажите, пожалуйста, почему и как вы занялись историей университетов

В средние века.

Там нет официального Строгого определения Studium Женерали термина возникнув из обычного использования. Следующие свойства были распространены среди них, и часто рассматриваются как определяющие критерии:

1. Он получил студент из всюду (а не просто местного района или региона);
2. Она занимается в высших учебных-то есть, что она выходит за рамки преподавания искусства , и, по крайней мере, один из высших факультетов (Богословие , Закон и медицины).
3. Значительная часть учения была сделана Мастеров (учителя с более высокой степенью)
4. Он пользовался привилегией Jus Ubique docendi -ie, мастера этой школы получили право преподавать в любой другой школе без предварительного обследования.
5. Его преподаватели и студенты разрешили пользоваться какой - либо конторских бенефицией они могли бы иметь в других местах, не встречая обязательные требования оседлости предписанных закона Canon
6. Она имела некоторую степень автономии от местных гражданских и епархиальных властей.

Чартеры, выданные папы или императора Священной Римской империи часто необходимы для обеспечения привилегий 4-6. Четвертое условие (преподавание в другом местах без экспертизы) первоначально было рассмотрено учеными того времени, чтобы быть самым важным критерием, с тем результатом, что название Studium Generale было принято зарезервированным ссылаться только на самые старые и престижные школы-конкретно Салерно, Болонью, Париж, а иногда и Оксфорд, пока это олигополия не была нарушена папскими и императорскими грамотами в ходе 13 - го века. Пятый критерий (продолжение бенефиции) был ближе было к «официальному» определению Studium Generale используется Церковь и учеными из 14 - го века и далее, хотя были некоторые заметные исключениями (например, ни Оксфорд, ни Падуя получила это право, но они, тем не менее повсеместно считается « Studia общие принципы обычаем»).

Современные историки склонны сосредотачиваться на первых трех требований (студентов везде, по крайней мере, один выше преподавателей, обучающих мастеров). Это привело к утверждению в создании списков средневековых университетов. Некоторые итальянские университеты, например, были быстры, чтобы получить папскую чартеры и, следовательно, привилегии и титул Studium Generale , но их студент водосбора никогда не ходил далеко за пределы местного района или они имели лишь несколько мастеров, участвующих в обучении. Другие сопоставимые школы (в частности, в более престижные соборные школы Франции), возможно, имели более широкий студенческий водосбора и больше мастеров, но пренебрегали или не удалось добиться Чартерный привилегий и, таким образом, никогда не упоминается как Studium Generale . Обычно для включения первых и исключить последний из списков «средневековых университетов», но некоторые историки оспаривают эту конвенцию, как произвольную и нерефлективна состояние высшего образования в Европе.

Некоторые историки отказались от Studium Generale определения, и придумать свои собственные критерии для определения «университета» -narrowing его, требуя, например, что университет имеет все три высших способности (теология, юриспруденция, медицина) в порядке следует рассматривать как «Средневековый университет» (очень немногие имели все три), в то время как другие расширить его, чтобы включить некоторые из более престижных соборных школ , дворцовых школ и университетов за пределами Латинской Европы (в частности, в греческом и исламском мире).

Существует также утверждение на учредительные датах многих университетов. Используя дату приобретения папского и королевской / имперской хартии является недостаточным, так как старые университеты, полагая, что их статус и репутацию достаточно и неоспоримо, отказались или сопротивлялись просить официальный устав в течение длительного времени. Некоторые историки проследить основание университета в первый день, когда доказательства какого - то учения было сделано в этой местности, даже если только местные и ограничены. Другие ждут, пока не будут доказательства высшего образования, широкого студенческого водосбора, появления его мастеров преподавания другого или более окончательного упоминание о нем как Studium Женераль .

Список

Список отсортирован по дате признания. В тех местах, где был создан более чем один университет, название учреждения в скобках.

Университетское сообщество делилось на факультеты, нации и колледжи. Университет / Энциклопедия Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона (1890 - 1916гг.), 1890, репринтное издание, Т.58.-М, 1993, С. 239-245.; Гештор А. Средневековый университет: Управление и ресурсы.//ALMA MATER.- 1996.- № 5.- С.23-28.

Кроме старого значения дисциплины или области изучения, с середины 13 в. facultas начинает означать структуру, которая организует преподавание конкретной дисциплины - свободных искусств, права, медицины или теологии. Преподаватели и студенты становятся членами факультетов и, как следствие, членами studium generate.

Факультеты были основными подразделениями в Париже и других университетах, следовавших парижскому образцу.

В Болонье дело обстояло иначе. Studium generate Болоньи (и его дочерние университеты) представлял собой группу университетов, каждый из которых - для студентов только одной дисциплины; кроме того, studium делился на два университета (для выходцев с Аппенинского полуострова и из других регионов), а последний - на нации (nationes). Преподаватели и студенты - уроженцы Болоньи к universitas не принадлежали, ибо полагалось, что студенты болонского происхождения не нуждаются в защите нации. У профессоров была своя корпорация - collegium doctorum. Полностью же модель Болоньи воспроизводилась далеко не во всех университетах.

Так, испанские университеты, основанные в 13 в. королями Кастилии, и особо - университеты Арагона ориентировались на Болонью и собственную практику. Эти университеты, находясь под более жестким контролем со стороны короны, пользовались меньшей свободой. С болонской моделью можно связать и некоторые другие университеты.

Пражский studium - интересный пример гибкости средневековых учреждений. Этот первый университет Священной Римской империи, основанный в 1346 г. императором Карлом IV, состоял из четырех факультетов. По политическим причинам факультет права в 1372 г. отделился от этого университета и основал независимый университет права по итальянскому образцу.

Кроме рассмотренной организации, согласно которой университет и факультет можно было в большей или меньшей степени рассматривать в качестве синонимов, существовала еще одна модель, базирующаяся на четырехфакультетном делении университета (по типу Парижа): Такой университет состоял из одного младшего факультета - факультета свободных искусств и трех старших -теологии, права и медицины. Преподаватели, быстро осознав собственные интересы, сравнивали эти четыре факультета с «четырьмя реками рая». Святой Бонавентура приравнял свободные искусства к фундаменту здания, право и медицину - к его стенам, а теологию - к крыше.

На парижскую модель были сориентированы studia северо-западной и центральной Европы. Немецкие университеты, основанные в 14 и 15 вв., формировались и принимали уставы по парижскому образцу. Иногда уставы копировались с устава Кельна - дочернего университета Парижа, основанного в 1388 г.

Идеальный университет имел четыре факультета, но в 13 в. не редкостью были и университеты с одним, двумя и тремя факультетами.

Одну из причин такого организационного разнообразия можно усмотреть в том, что до конца 13 в. римские папы отстаивали монополию Парижа на теологию и возражали против создания теологических факультетов где-либо еще. Другой причиной явилось то, что хотя почти каждый университет имел в своем составе медицинский факультет, сомнительно, чтобы он мог функционировать, поскольку число обучающихся на нем не всегда достигало даже 1% от общего числа студентов. Самым многочисленным по числу преподавателей и студентов, особенно к северу от Альп, оставался факультет свободных искусств. Хотя он и выступал в роли подготовительного по отношению к трем высшим, большинство его воспитанников никогда не переступали порога последних.

В средневековье самыми притягательными были факультеты права - их посещало все большее число студентов, которых привлекали блестящие перспективы карьеры, открывавшиеся перед талантливыми молодыми дипломированными специалистами-правоведами.

Значительная часть административных функций приходилась на долю факультетов, обеспечивавших условия для активного участия в организации и управлении studium generate. Как корпорация факультет имел собственного главу, обычно декана (decanus), казначея (receptor), университетских педелей, печать и уставы. Впервые декан появляется в 13 в. в Париже и Монпелье; в 14 в. его можно уже встретить и в других университетах. Поначалу это - лишь старший магистр, все еще занятый в обучении. Декан был председателем совета, в состав которого входили магистры факультета; он отвечал за администрирование и преподавание, диспуты и экзамены.

В Оксфорде, где первые школы появились в 1208-1209 гг., факультет искусств доминировал (как и в Париже), высшие же факультеты деканов не имели. В итальянских университетах-факультетах функции ректора были схожи с функциями деканов studia севернее Альп. Требования к кандидатуре декана, процедуры его избрания, сроки полномочий варьировались от университета к университету.

Организация раннего средневекового университета включала еще одну форму корпораций - нации. Поначалу нации возникали спонтанно благодаря усилиям студентов или студентов и преподавателей; позже такая корпорация вошла в структуру университетов.

В жизни многих университетов нации играли важную роль; главы наций часто избирали ректоров и входили в состав правления университетов.

В студенческих университетах Болоньи и Падуи университеты права, искусств и медицины были поделены на два universitates (citramontana и ultra-montana), которые в свою очередь делились на нации по меньшим географическим регионам. Прием в другие итальянские университеты также шел по региональному признаку, что и определяло необходимость сложной организации университета, в которой проявляла себя их притягательность для отдельных европейских стран и регионов. Например, в Перуджи было только три нации - немецкая, французская и каталонская - для ультрамонтанов.

Нации в университетах, следовавших образцу Парижа, были организованы иначе. Так, в самом Париже только самый большой факультет - факультет искусств - имел в своей структуре нации. Они появились вскоре после возникновения университета на основе довольно расплывчатой географической классификации. Здесь были представлены четыре нации: французская, пикардийская, нормандская и английская (в английскую входили студенты из Центральной и Северной Европы). В нации входили магистры искусств факультета искусств и профессора высших факультетов с аналогичной степенью. Совет нации возглавлял проктор (procurator), избиравшийся на один месяц магистрами и часто переизбиравшийся по нескольку раз. Нация имела собственные печать, регистрационные журналы, доходы и расходы.

Поначалу нации выступали как независимые корпорации. Их сила и влияние на жизнь университета менялись от университета к университету, но всюду они имели почти одну и ту же структуру и организацию.

Прокторы (procuratores) или consiliari (в некоторых итальянских нациях), возглавлявшие нации, располагали административными и финансовыми полномочиями и до некоторой степени юрисдикцией; участвовали в работе университетских органов как counsellors rector. Иногда нации имели своих собственных казначеев (receptores) и всегда - педелей (bedelli), как в Болонье. В Париже нации ежегодно избирали одного главного педеля (bedellus maior в качестве помощника проктора) и subbedellus или bedellus - ему в помощь. Жезл был отличительным признаком педеля. В Париже прокторы наций избирались, приносили клятву и оплачивали курьеров (nuntiiuolantes minores, или ordinarii), которые обеспечивали доставку известий и денег членам наций и их семьям. В позднем средневековье прокторы назначали главных курьеров, nuntii maiores, функционировавших в роли университетских финансистов, банкиров и менял.

Со временем в университетах появляется еще одна корпорация, по значимости превзошедшая нацию, - колледж. В некоторых университетах позднего средневековья структуры колледжей определили структуру университета или факультета и управления ими.

Колледж или domus scholarium, как его поначалу называли, зародившись как пансион для бедных студентов, впоследствии становится автономным или полуавтономным академическим сообществом проживающих и обучающихся в дарованном помещении. Проживающие здесь преподаватели и ученики могли происходить из определенного региона или же изучать одну и ту же дисциплину. В 12 и 13 вв. основатели и жертвователи на цели колледжей особенно поддерживали свободные искусства и теологию, а в 14 и 15 вв. - каноническое и гражданское право. Колледжи для врачей всегда были редкостью.

В Университете Парижа колледжи существовали почти с самого его возникновения. Начало им положили hospitia - пансионы для групп студентов или исследователей, называвшиеся еще socii. Лишь немногие, включая первый - College des dix-huit, основанный в 1180 г. для 18 нуждающихся студентов, и Колледж St Thomas du Louvre, основанный в 1186 г., получили вклады; возникли и колледжи для студентов-теологов. Приблизительно в 1257 г. Роберт Сорбон основал колледж, известный под именем Сорбонна, с тем чтобы в нем проживало достаточное число светских студентов-теологов. Поначалу в нем разместились шестнадцать, а затем тридцать стипендиатов-исследователей (bursarii) и шесть молодых магистров искусств, работавших над докторскими диссертациями в области теологии. Луи IX наделил колледж участком земли неподалеку от древних римских терм.

Функции управления выполняло правление колледжа, в состав которого входили представители церкви и университетской администрации, а руководили им принципал (provisor), который определялся на ежегодных выборах исследователями (с фиксацией его обязанностей), и четыре проктора. Прочие колледжи по типу Колледжа de Navarre (1304), в котором 70 студентов были разделены на три класса - грамматики, искусства и теологии - оставались в основном студенческими. В 14 и 15 вв. мотивы учредителей меняются; стремление помочь бедным молодым людям вытесняется желанием обеспечить удобства проживания для представителей монастырской элиты или выходцев из благородных сословий.

Bursales, обучавшиеся на стипендию, жили более строго и вели достаточно скромную жизнь в колледже по сравнению с commensales или студентами, оплачивавшими свое проживание. С четырнадцатого столетия помещения, система обслуживания и библиотеки, принадлежащие колледжам, становятся привлекательными и для лекторов. В колледжах начинают читать лекции как для сторонних студентов, так и стипендиатов (bursarii), при этом университет сохраняет за собой право управления ими. К концу 15 в. в Париже насчитывалось около 70 колледжей, включая монастырские. Часть из них была основана для иностранцев (датчан, шотландцев, ломбардцев и немцев).

В Париже руководство колледжем обычно осуществлялось силами собственных администраторов. Внешние власти контролировали степень заполнения мест стипендиатов или bursae, тем самым, контролируя и жизнь колледжа. К руководству колледжем часто привлекались люди из внешнего мира. В Оксфорде и Кембридже наблюдались обратные тенденции: колледжи с администрацией университета были связаны слабо; они сами управляли своей собственностью и самостоятельно изыскивали пути извлечения выгод из университетского обучения и академических степеней; сами избирали своих глав и кооптировали лиц, которые управляли жизнью колледжа в соответствии с их собственными хартиями и уставами. В 12 и начале 13 в. старшие студенты умеренного достатка могли получить право на проживание и пользование университетскими столовыми и общежитиями. В 13 в. были основаны первые колледжи для менее состоятельных бакалавров или магистров искусств, желавших продолжить учебу на старших факультетах. Со временем обучение в Оксфорде все больше стало - осуществляться через колледжи.

В центральной Европе колледжи были предназначены почти исключительно для магистров. В Праге двенадцать magistri организовали в 1361 г. Collegium Carolinum. В Вене функционировал магистерский Collegium Ducale. В Кракове было три профессорских колледжа с обеспечением всем необходимым для жизни. Кроме того, в Кракове были организованы и приюты для бедных студентов, типа Bursa Pauperum (1417). В Эрфурте первый колледж - Collegium Maius для магистров искусств - вероятнее всего был основан одновременно с официальным основанием университета - в 1379 г.

В Южной Европе колледжи никогда не играли важной роли, причем не только в средние века. Студенты итальянских университетов всегда поддерживали тесную связь с городом, проживая на квартирах у горожан и разделяя условия их жизни и политические пристрастия. Самые старые колледжи в Болонье, по замыслу их основателей, должны были обеспечить проживание, стол и финансовую помощь небольшому числу нуждающихся студентов без какого-либо обучения. Самым большим был Испанский колледж (1367) с 30 студентами, 8 из которых изучали теологию, 18 - каноническое право, а 4 - медицину. Студенты проживали в колледже семь лет; теологи и медики могли оставаться и на более длительный срок уже после получения докторской степени. Студенты прибывали из испанских епархий, определенных основателем колледжа, кардиналом Gil Albomoz. Кандидаты проходили испытание на вступительных экзаменах. Принимали студентов, подготовленных «по крайней мере, в грамматике», а теологов и медиков - в области логики. Им предоставляли комнату и стол, два комплекта одежды на год и ежегодную стипендию. Управление колледжем строилось на подлинно демократических принципах, но внутренняя дисциплина поддерживалась строго. Collegio di Spagna в Болонье послужил моделью для испанских колледжей, которые появились в Саламанке в конце 14 в. Причины немногочисленности колледжей в Италии и во Франции южнее Луары вполне понятны. На факультетах права и медицины учились, главным образом, состоятельные и уже взрослые студенты. Дешевые общежития их не устраивали; они предпочитали жизнь с удобствами в частных домах и свободу от дисциплинарных ограничений. Кроме того, хорошо организованные студенческие нации оказывали студентам все виды поддержки, в том числе финансовую и юридическую. Наконец, в южных университетах не было массы юных грамматиков и студентов факультетов искусств, а значит, не было и потребности в их специальном размещении.

Крупный университет - Парижский - представлял собой государство в государстве. Рядом существовали и действовали, часто без определенно разграниченных компетенций, факультеты, нации, испытательные комиссии, школы трех монашеских орденов, наполовину только принадлежавшие к университету, коллегии, капитул собора и оба канцлера. Всего в Парижский университет входили около 7 тысяч преподавателей и студентов, а помимо них являлись членами союза - книготорговцы, переписчики рукописей, изготовители пергамента, перьев, чернильного порошка, аптекари и т.д. И вне университета были конкурирующие силы, влиявшие на его судьбу: папа и его легаты, король, его чиновники и парламент. Уваров П.Ю. Парижский университет: европейский универсализм, местные интересы и идея представительства //Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4. /Отв. ред. А.А. Сванидзе.- М.: Наука, С. 52.

Таким образом, структуру университета можно назвать достаточно сложной. Помимо собственно университетских правил, касающихся пребывания на факультетах, крупными ячейками структуры были нации, регламентирующие права и обязанности людей по географическому признаку, а также колледжи, присматривающие за личной жизнью студента. Следует отметить, что в университетскую среду входило много обществ, не связанных строгими правилами с университетом, но являющихся частью университетской жизни: писателей, практиков, клириков, бросивших собственно университетское обучение, торговцев. Об этом будет сказано в последующих главах нашей работы.

Учитывая сложность и многоаспектность проблем, затронутых ранее в цикле статей «Об идее и миссии университета в будущей Беларуси – », важно, как представляется, не просто остановиться на фиксации их актуального состояния, но и рассмотреть их в динамике – через процессы трансформации классического университета в университет будущего – с помощью наглядных схем. Безусловно, несколько упрощая и игнорируя ряд дополнительных обстоятельств, данные схемы помогают визуализировать представление о том, как собственно становятся возможны заявленные процессы трансформации применительно к концепции университета. Это важнейший этап первичной рефлексии над проблемой перед возможным началом процесса реализации.

Пояснительная преамбула. При построении и сравнении схем мне показалось продуктивным рассмотреть проблему возникновения и утверждения исторических концепций университета исходя из взаимосвязи основных факторов, затронутых в упомянутом цикле статей. Во-первых, того фактора, что автопрограммирование университета происходит во многом как ответ на ряд вызовов и проблем, стоящих перед обществом, которые осмысляются и программно излагаются интеллектуалами эпохи. Во-вторых, имеющиеся ресурсы и принятые способы организации действий обуславливают принятие во внимание такого фактора как аспекты реализации концепции университета, которые необходимым образом включаются в саму концепцию, задавая ее формат. Сама концептуальная часть как содержательное наполнение идеи университета связана с вышеупомянутыми факторами и, в-третьих, с фактором идеального целеполагания, выраженного в миссии университета. В контексте сравнения предварительно обнаруживается следующая ключевая закономерность, что при неизбежных исторических модификациях концепции университета ее общая структура (насчитывающая три базовых элемента – план корпоративности, исследования/науки, образования) остается постоянной, что может свидетельствовать о преемственности происходящих изменений. Трансформация концепции университета сопровождается решением основных вызовов и проблем предыдущего состояния и переходом к решению проблем нового уровня. Основные элементы возможного автопрограммирования концепции университета, приведенные в схеме № 3, подробно затрагивались в упомянутом цикле статей. Дальнейший текст составляют примечания и комментарии к приведенным схемам.

Желающие ознакомиться с приведенными схемами в формате презентации могут сделать это . Сама презентация лишена комментариев.

Примечание к рис. 1. Первая схема описывает факторы, которые легли в основу средневековой концепции университета – первой из исторически возникших и распространившихся в Европе. Основные вызовы эпохи, стоявшие перед обществом и повлекшие за собой концептуализацию и реализацию идеи университета, можно объединить такой характеристикой как цивилизационный выбор . Античная цивилизация находилась в руинах. Актуальное состояние Европы скорее диагностировалось как полуварварское: небольшое число образованных людей, рассеянных в пространстве, редкие следы материальной и письменной культуры предыдущей цивилизации (многие книги сожжены, памятники разрушены), низкий уровень обеспеченности благами письменной и технической цивилизации и т.д. Возникает потребность в сохранении остатков цивилизационного наследия, их разработке и приумножении. Основной реализационный аспект связан с редкостью человеческих и материальных ресурсов: мало ученых людей, библиотек и пр. Отсюда логически вытекала необходимость создания региональных центров культуры и учености, аккумулирующих столь ценные и редкие человеческие и материальные ресурсы.

Концептуальная часть программы средневекового университета выстраивалась преимущественно на трех стержневых элементах: 1) естественной для своего времени корпоративной структуре данного новообразования, основания его как 2) центра универсального образования и 3) исследования. Корпоративность выступала неотъемлемым атрибутом средневекового общества с его основными корпорациями – цехами ремесленников, гильдиями купцов, рыцарскими и монастырскими орденами. В этом отношении она являлась естественной и утверждалась на принципе коллегиальности: совместности проживания, обучения и исследования магистров (профессоров) и учеников – средневековый колледж обеспечивал соединение всех этих практик в одном пространстве и усиливал степень корпоративных связей на всех уровнях. Благодаря скромности ресурсов, необходимых для существования университета, данная корпорация оставалась достаточно мобильной и могла переносить место своей локализации в зависимости от ряда факторов: при опустошительных войнах, эпидемиях чумы, разорительном налогообложении, правовом притеснении и т.д. Это в определенной степени гарантировало возможную гибкость внешней политики университета в отношении с иными социальными группами. При этом сама корпорация строилась на основании случайных (казуальных) факторов: перипетий личной биографии профессоров и студентов, влиятельной протекции, авторитета школы, которую представлял исследователь и др. Механизмы внутренней легитимации отстраивались постепенно в связи с утверждением механизмов присуждения магистерских и докторских степеней и могли выборочно признаваться членами иных университетских корпораций. Организационный момент выстраивания корпоративности средневекового университета предполагал выход на позиции автономии в большинстве областей помимо финансовой и частично исследовательской, что было опосредовано социальными и идеологическими факторами.

Концепция исследования строилась на классическом образце античной науки: иерархии знаний и подчинении практических областей науки – теоретическим, среди которых наивысшим типом знания со времен Аристотеля полагалось богословие. Исследование опиралось на анализ и подробное изучение древней мудрости, изложенной в трудах античных мыслителей и христианских наставников – отцов Церкви, что делало неизбежным постоянную отсылку к авторитету данных источников для обоснования современных знаний. Это предполагало интенсивный дедуктивно-спекулятивный способ организации исследований на базе узко очерченного круга текстов, что на практике приводило к возрастающей систематизации и детализации изысканий, с одной стороны, и их постепенному схоластическому вырождению, с другой. При этом отбор идеологически приемлемых образцов исследования, утверждение школ и авторитетных ученых осуществлялось через частично формализованные и специально организованные процедуры защиты квалификационных работ с последующим присуждением степеней и путем предоставления кафедр профессорам как гарантии стабильности их существования и возможности влияния на университетскую жизнь.

Образовательная концепция исходила из принципа существования универсума знания, доступного для своего освоения в общих чертах для любого, кто имеет желание и возможность получать образование в университете. Необходимость придания данному общему знанию более практического характера для оказания цивилизационного воздействия на ключевые сферы общественной жизни предопределила выделение специальных областей знаний, чье более подробное освоение гарантировало выпускнику университета позицию эксперта и компетенцию для регламентации одной из сфер жизни. Деление на четыре факультета давало возможность выпускать три типа специалистов более высокого уровня – медиков, правоведов и теологов, которым присуждалась степень доктора наук, и низший тип универсального специалиста, получившего общее образование и степень магистра, а также возможность выполнять разнообразные функции при дворе, магистрате и т.д.

Взаимосвязанный с концептуальной частью план идеальных задач, выраженный понятием миссии университета, задавал общий ориентир университетской корпорации на выполнение своих цивилизаторских задач, освоение и совершенствование накопленных предыдущими поколениями знаний.

Примечание к рис.2. Начиная с эпохи Возрождения и раннего Просвещения, когда европейская цивилизация в основном стала на индустриальный путь развития, основные вызовы современности кардинально изменились, что во многом предопределило трансформацию представлений об идее и миссии университета, прежде всего в самих университетских кругах. Отраженная в схеме модель университета Нового времени представляет собой скорее обобщенный прототип, на основании которого продолжают во многом функционировать большинство мировых университетов; при этом, будучи схемой, она игнорирует ряд особенностей, характерных для преломления данной модели в государствах западной и восточной Европы, Северной и Латинской Америки, юго-восточной Азии. Данная модель связывается с именем одного из ее идейных вдохновителей – Александра фон Гумбольдта, в трудах которого естественная связка образования и исследования как фундамент модерного университета была окончательно идеологически закреплена. При этом над разработкой и уточнением данной модели работал целый ряд теоретиков и практиков-реформаторов в разных странах.

Основные вызовы предыдущего этапа становления университета к обозначенному времени были успешно преодолены: средневековым университетам удалось не только сохранить и приумножить духовное наследие античной и раннехристианской цивилизации, но и повысить общий цивилизованный уровень общественной жизни, значительно увеличить процент образованных людей для того, чтобы они могли оказывать существенное влияние на происходящие процессы. При этом перед обществом сформировались новые вызовы и проблемы, связанные с технологическим ростом и географической экспансией европейской цивилизации. Устанавливается четкая зависимость на уровне общественного сознания между цивилизационным прогрессом и уровнем научных исследований и инноваций, что обусловило повышенное внимание к исследовательской деятельности университетов. Дифференциация сфер практической жизни во многом обусловила потребность в большом количестве узких специалистов в различных областях – экономической, политической, военно-технической и т.д. Кроме потребностей непосредственных социальных практик также начинает себя обнаруживать новая форма консолидации общества, на основе не религиозных, а светских ценностей, требующих обеспечения рациональным по форме идеологическим обоснованием.

Притом что проблема редкости человеческих и материальных ресурсов для создания университетов к этому времени преодолена, необходимость сохранения единого исследовательского и образовательного центра в лице университета сохраняется. Это объяснимо тем, что предыдущий этап существования университета обнаруживает высокую степень устойчивости данного синтеза, обеспечивающего воспроизводство специалистов как для внешних, так и внутренних нужд, тем самым оберегая преемственность исследовательских и образовательных традиций. Второй важный аспект реализации университета Нового времени – это связь с идеями всеобщего просвещения как идеологии, делающей ставку на общий прогресс человеческой цивилизации, а также на обеспечение социально-политической конъюнктуры.

Изменения концептуальной части . Обусловлены характером общественных вызовов и их особенностями принятия и реализации участниками автопрограммирования концепции университета. Коллегиальная корпоративность средневекового университета с ее укорененностью в реалии минувшей эпохи начинает мыслиться как анахронизм, на смену которому должна прийти корпорация, имеющая четкую структуру членства и отношений. Бюрократия как принцип организации различных общественных систем становится применим и к университетской корпорации: складывается административно-чиновничий аппарат управления, профессорско-преподавательский корпус отделяется от студенческой бурсы на основании строго прописанных функциональных обязанностей с обязательной регламентацией системы поведения и общения. Административное разделение на факультеты, кафедры, деканаты и отделы закрепляет строгую функциональность и иерархию организации. Университет, прочно встраиваемый в основание современного государства, получает гарантии стабильности своего существования и протекцию за счет его институализации как одного из элементов государственной системы с общественным закреплением его статуса и принадлежности. Это в большей степени закрепляет его зависимость от внешних социально-политических сил и обстоятельств. Легитимацией университетской корпорации начинают в большей степени заниматься внешние министерские (государственные) структуры через процедуры государственных экзаменов, ратификацию присуждения степеней и званий, выделение определенного количества кафедр, штатных единиц и пр. В организационном аспекте это приводит к утрате части естественной университетской автономии и выстраиванию вариантов автономии резистентной и адаптивной, рассчитанных либо на апелляцию к традиции, либо приспособление к изменяющимся общественным запросам.

В рамках концепции научного исследования взамен модели универсального знания приходит концепция научной специализации и дифференциации по областям. При этом избирается смешанный экстенсивный путь развития исследований с расширением предметных областей и интенсивным их изучением в рамках избранной специализации. Автономные области научного исследования позволяют более эффективно аккумулировать ресурсы и ставить проблемы, хотя и приводят к достаточно быстрому исчерпанию эвристического потенциала исследования. Запрос на скорейшую инновацию результатов научных открытий приводит к размежеванию областей фундаментально-теоретического и прикладного исследования, во многом сохраняя свойственное аристотелевской концепции науки идеологическое обоснование приоритета первого типа исследований и приземленности второго. Однако вопреки данной внутриуниверситетской идеологии отбор научно-исследовательских тем преимущественно определяется влиянием военных, технических, социально-значимых заказов на соответствующие разработки. Роль фундаментального знания сводится к эвристике его будущего переложения в практическое знание. Существующие системы отбора исследований и квалификации специалистов базируются на выделяемой финансовой поддержке и распределяются преимущественно административно.

Образовательная концепция изменяется в сторону усиления прагматического потенциала использования специалистов – выпускников университета – во всех областях экономики, политики, культуры. Широко применяется модернизированная версия средневековой системы универсального образования с углубленной специализацией и расширенным ассортиментом выпускаемых специалистов. Увеличение числа образованных специалистов связано с нуждами экономического воспроизводства общества, а также необходимостью усиления участия средних классов в политической системе на базе полученных общих знаний. Формирование интеллигенции и интеллектуалов как особой общественной группы. При этом обостряется оппозиция между моделью образования как освоением универсальной культуры или набора специальных компетенций. Деление на факультеты и иные структуры при университете закрепляет формальный характер специализированного образования.

Основные миссии университета как план идеальных целей и задач в основном сосредоточен вокруг решения проблем общественного развития в рамках ряда идеологических доминант. Как правило, они подчинены следованию политико-экономической конъюнктуре и определяются воздействием внешних социальных запросов.

Общая ремарка . Как можно заметить из сравнительного анализа схем средневекового и нововременного университета, при изменении общих факторов, определяющих содержательное наполнение концепции, структура последней в целом может быть описана как константная, что позволяет выдвинуть гипотезу о возможности сохранения данного формата структуры с учетом видоизменения ключевых факторов при автопрограммировании концепции университета будущего. Это позволит говорить о преемственности будущей модели университета своим историческим аналогам и возможности выборочного сохранения и использования потенциала уже существующих университетских структур.

Примечание к рис. 3. На современном этапе существования университета как центра исследования и образования обнаруживается ряд кризисных моментов его функционирования, что переводит публичные дискуссии о месте и роли современного университета из разряда досужих разговоров в злободневную проблему нашего времени. Для ситуации Беларуси переосмысление прежней концепции университета и новый этап автопрограммирования его идеи может предоставить значимый шанс на преодоление ряда существующих негативных тенденций и обеспечить заявку на региональное и глобальное лидерство в области социального развития и построения экономики знаний. Обсуждение и принятие новой концепции университета в обществе должно сформировать значимый социальный запрос на данную инновацию и постепенно привести к реализации новых социальных практик и стратегий.

Следует отметить, что большинство вызовов, стоявших перед университетом нового времени, если и не были окончательно реализованы в предыдущий период, то к настоящему времени уже существенно трансформировались. Как представляется, основной спектр вызовов современной эпохи касается не столько внедрения отдельных научно-технических инноваций в жизнь человека, сколько решения региональных и глобальных стратегических проблем, имеющих как цивилизационный, так и экзистенциально-личностный характер – связанных с выбором дальнейшего пути развития отдельных обществ и человечества в планетарном масштабе, обретения оснований для возможности совместного принятия решений на ненасильственной основе. Их решение должно сопровождаться не интуитивным способом осознания политическими субъектами исходя из тактики сиюминутных действий, но базироваться на выстраивании интенсивной системы общественной оценки и разработки. Это закладывает основания для перепрограммирования концепции университета в пользу решения данных универсальных вызовов и задач в ущерб установке на частную инновацию и воспроизводство сложившейся системы через наличную модель образования.

При этом необходимо учитывать такие актуальные аспекты возможной реализации идеи университета, преимущественно описанные в цикле упомянутых статей, как оформление рамки этоса (установление этических границ деятельности университета) и учреждение принципов его взаимодействия с иными социальными силами на основании – агонистической кооперации (сотрудничества и конкуренции в обосновании и реализации значимых социальных перспектив). Особо стоит оговорить такой аспект реализации как «университетоцентричность» образования, поскольку, обосновывая новую концепцию университета с изменением его места и роли в обществе, приходится учитывать зависимость эффективности и успешности реализации его стратегии от уровня предварительной подготовки новых поколений. Преобладающие в последнее время установки на инструментальный и формализованный характер основных ступеней образования приводит к существенному снижению эффективности последующего влияния университетских практик на индивидов и общество в целом. Это предопределяет повышенное внимание университета будущего к обеспечению гармоничного сочетания собственных образовательных практик с предшествующими, что подразумевает их развитие в направлении реализации основных элементов университетской миссии в отношении к обществу.

Концептуальная часть предполагает необходимость целого ряда изменений. Прежде всего они должны затрагивать трансформацию актуальной идеи корпоративности: формализованные структуры отношений и функциональный подход как ведущие мотивы организации университетской корпорации в рамках предыдущей модели выявляют деградацию смыслового наполнения ее деятельности. Необходимым основанием новой корпоративности должен стать принцип консолидации не на базе институционального или предметного деления, а на принятии общей рамки рефлексии по поводу миссии университета, установлении границ индивидуальной и коллективной ответственности, оснований солидарности мышления и действия. Обретение утраченных прочных коммуникативных связей и сплоченности, отличавших коллегиальную корпоративность средневекового университета, на новом этапе может подразумевать постоянную диффузию корпоративных связей через устойчивое вовлечение отдельных участников в исследовательские и образовательные группы на базе изучения и решения общих проблем (не стабильность мини-коллективов, а достижение корпоративной общности). Подобные «плавающие» структуры связей для формирования консолидированной корпоративности должны опираться на чувство общности через принадлежность к этосу университетского сообщества, принятие основных элементов миссии, расширенную внутреннюю легитимацию. Последняя определяется выработкой рефлексивного этоса сообщества и постоянной к нему апелляцией, что в перспективе позволяет производить качественный отбор исследований и компетенций вне плоскости сугубо коммунальных отношений: это может предполагать расширение структуры университетской корпорации за счет включения сообщества критико-методической направленности, отвечающего за принципы формирования и удержание подобной рефлексивной рамки. При этом идея университета как сообщества диссенсуса предполагает организацию единообразной установки на совместное решение проблем с одновременным непринятием единообразия в способе осмысления проблем. Организационный аспект трансформации идеи корпоративности предполагает выход за узкие рамки традиционного понятия автономии и трансляцию идей университета локального на общество как университет глобальный, что представляет собой выход на позицию радикальной автономии, связанной с принятием правящей стратегии социального действия в рамках соответствующей миссии – формирования рефлексивного, творческого и свободного сообщества людей.

Изменения в структуре исследований подразумевает преимущественный отказ от дисциплинарной матрицы и переход к проблемному принципу организации исследования на междисциплинарной основе. Осмысление ряда актуальных и потенциальных проблем современности как комплексных по своей природе подразумевает выход за раки сложившихся дисциплинарных областей и аккумуляцию различных подходов к их осмыслению и решению на основании выработанного исследовательского и реализаторского этоса: внутренних ограничений, связанных с учетом эпистемических и социальных последствий осуществления подобной деятельности. При этом важнейшими мотивами организации исследования в университете (то, что обосновывает его исследовательский потенциал для общества) могут стать идея удержания рамки общности в осмыслении проблем как комплексных и взаимосвязанных, с одной стороны, и необходимость сохранения рефлексивного отношения («времени рефлексии») к основаниям и последствиям производимых социальных инноваций, с другой. Включаясь в решение и разработку ряда ключевых проблем, университетское сообщество должно осознавать собственный потенциал практического действия, направленного на рефлексивное продвижение социальных инноваций: отказ от оппозиции чистой и прикладной науки и понимания их как взаимодополняющих планов исследования. В организационном аспекте данная концепция предполагает отбор и квалификацию исследований на основании принципов внутренней легитимации – удержания публичной рефлексивно-критической рамки мышления – а также внешней причинности – осмысления актуальных проблем, диагностируемых в рамках структуры вызова самим обществом и университетом, и проблем потенциальных, прогнозируемых путем сопоставления актуальных вызовов и их последствий в рефлексивном плане. Это предполагает, что данный аутсортинг (отбор) проблем для исследования происходит как за счет предложения извне – от социальных инноваторов, стремящихся изменить существующие условия, - так и за счет внутренних ресурсов распознания и превращения в проблему тех латентных вызовов, что стоят перед обществом, со стороны университета.

Наконец, в концепции университетского образования основным стержнем предполагаемых изменений должен стать отказ от принципа образования как обучения специализированному набору компетенций и переход к идее образования как воспитания творческой рефлексии, направленной на эвристику решения задач и проблем путем нахождения новых способов их исследования и реализации, а не интеллектуального бриколяжа: применения стандартных схем и практик мышления к нестандартным ситуациям. Данный проект воспитания разума должен опираться на активацию творческого мышления в контексте как актуальных образовательных практик, так и потенциального процесса последующего самообразования. Как и концепция исследования, образовательная стратегия также должна исходить из приоритета получения знаний для будущего их применения (при осмыслении и решении проблем), не претендуя на выстраивание законченной системы специализированных знаний по какой-либо теме. Развитие подобных форм креативного мышления во многом связано с возможным переходом к игровым (преимущественно интерактивным) методикам и способам организации образовательной деятельности в рамках «плавающих» образовательных групп. Также проблема воспитания творческого мышления подразумевает выход на практики свободного и сознательного выстраивания собственной идентичности вопреки навязанным условиями социализации стандартам. Обоснование для общества образовательной миссии университета можно связать с воспитанием национальных элит: людей с творческим нестандартным мышлением, которые умеют рефлексивно и ответственно подходить к постановке и решению ряда социально-значимых проблем. Организационный аспект концепции образования отсылает к междисциплинарной открытости системы обучения, формированию подвижных групп по «проблемным интересам» в рамках установки на прагматизацию образования – его важности для становления собственной идентичности, значимости участия в осмыслении и разработке актуальных проблем и освоения принципов совместной работы над подобными проблемами. Также в данной связи первостепенное значение может иметь специфический образовательный этос: как ограничение степени педагогического вмешательства, с одной стороны, и выработка принципов диалогического, партнерского обучения, с другой.

Основные компоненты идеального плана – миссии университета, также коррелируют с содержательным наполнением его концептуальной части и инициированы преимущественно теми вызовами, что актуально стоят перед обществом. Это предполагает выход университета в (политическое, в широком смысле) пространство социальной инженерии, социального проектирования и разработки инноваций на базе соответствующего этоса. Также это предполагает реорганизацию актуального публичного пространства в рамках установки на совместное конкурентное осмысление и решение проблем (агонистическую кооперацию).

Заключительная ремарка . Данная генетическая реконструкция трансформации идеи университета не претендует на законченное описание и безусловно может дополняться и осмысляться по-новому. Основное предназначение выделения данных схем – попытка представить необходимый этап автопрограммирования концепции университета, происходящий сегодня, как неизбежный шаг в рамках преемственно изменяющейся традиции. Без осуществления данного шага: обсуждения и полагания новой концепции университета - мы обречены на повторение существующих кризисных моментов и не способны выйти на инновацию ни в региональном, ни в глобальном контексте. Возможное преодоление кризиса идеи университета в Беларуси сегодня может стать существенным элементом прорыва завтра. И вероятно не только для Беларуси.

Комментарии

очень интересно. Только было бы неплохо в качестве начала дать, хотя бы тезизно, возможность осуществления реформирования многих систем в Беларуси, плиииз.....

11:19 Гость

Возможность - это прежде всего обеспеченность ресурсами.

Так вот эту самую возможность мы про... еще в конце 90х.

возращаясь к возможностям.

ресурсы есть всегда. под идею есть. без идеи, ресурсы не более чем бесполезная порода. Как, например, деньги: мало иметь на руках н-ую сумму, надо знать, как ей умело распорядиться. Когда есть идея, под нее и деньги дадут. пример - почти все банки и инвесткомпании.

Очень достают разговоры об утраченных сокровищах 90-х. Как будто за остальное время земля беларуская не родила. сколько можно жить с головой, повернутой назад.

Теперь конкретнее. Говоря о возможностях, стоит прежде всего вести речь не о финансах, и даже не о людях,с помощью которых можно и нужно всю эту модернизацию университета проводить. А о мере готовности общества к переменам. К восприятию этих новых (для кого-то может уже и старых) идей. Если общественный запрос на реализацию предложенной концепции сформируется, причем в разных группах, то появятся и финансы. И людей можно будет собрать подходящих. Только вот придется, скорее всего, наполеоновские планы одним махом перекроить всю систему образования, науки и культуры РБ отложить как маниловщину. Но реализовать на базе одного отдельно взятого университета возможно. а затем расширять и углублять воздействие. В средние века, можно предположить, ресурсов было намного меньше. Сейчас хоть есть варианты, скажем из-за бугра людей приглашать, если местных не хватает. А тогда, тоже думается мало кто верил, что с десяток книжников чего-то путного сделать смогут. оказалось смогли.

поэтому, считаю, отработать финансовую сторону проекта реализации университета будущего - дело вполне осуществимое, человеческую - сформировать университетское сообщество - более длительное, но тоже дело реализуемое (главное не циклиться на попытке создать "золотой состав" с нуля). Остается дело с запросом, а вот это самое главное, и как помочь ему сформироваться в умах различных социальных групп - это уже вопрос и вызов к интеллектуалам. Тогда будут и матресурсы, и помощь, и поддержка всяческая,а иначе голый энтузиазм одиночек, глохнущий в гуле стагнирующей системы.

"ресурсы есть всегда. под идею есть" - это пустопорожняя ахинея милейший. Нет. Это пустопорожнейшая ахинея - которую можно принимать за провокацию или разводку, со всеми вытекающими...

Гостю (но может и не только)

ремарка: во фразе Алисы "я всегда говорю то, что думаю" важно не забывать про "я всегда думаю, что говорю". У вас похоже эмоциональный всплеск рефлексию опережает. причем окончательно.

Повторяю. Может со второго раза пробуждая рефлексию. Ресурсы уже имеются. И деньги и людей под идею найти реально всегда (тот же ЕГУ тому пример, сейчас не хочется обсуждать насколько хорошо они свою идею реализовали и продолжают). И даже сейчас в Беларуси имеются и люди достойные, и матресурсы вполне на первое время достаточные. Вопрос лишь с чего начать. Я считаю, начинать надо с общества, доведения до него перспектив социальной инновации. а затем заниматься уже непосредственно созданием правовых, финансовых, уставно-корпоративных условий существования обновленного университета в Беларуси. Потому что данная система весьма в общество интегрирована, несмотря на всяческие собственные возможные и невозможные автономии. Когда будет поддержка со стороны различных социальных групп идее нового университета, то постепенно (вос-)создать сообщество осознаюших свою миссию людей, институализировать по возможности их формы существования и дать шанс на осуществление дальнейшей социальной инновации - дело вполне осуществимое. По крайней мере иных значимых препятствий я на сегодняшний день не вижу. Если вы их знаете, то перечислите. Вот только не говорите, что это самоочевидно.

И тем не менее, в отличной статье и достойных ответах, извините, не нашел механизма. Имеем то, что имеем и, после, 19 декабря, ситуация будет скорее всего такой же как сейчас. Итак, Вы предлагаете что:

1) Ректор, например БГУ, издает приказ и объявляет государство в государстве?

2) ну решили некоторые блестящие умы и желающие учиться -студенты, что им нужно то-то и то-то и то-то....Дальше?

Механизмы - это технологии управления и инструменты изменения ситуации.

Я же говорю – детский сад.

Ну почему же детский сад.

Вполне возможно просто провокация.

Или деньги отрабатывают.

Или кого-то хотят обмануть.

Дело обычное в нашей «гуманитарной практике».

Или отстаивают чей то интерес.

Я же говорю - "деньги отрабатывают". Причем эта версия наиболее вероятная, ибо рассматривать элемент - как субъект - это еще надо додуматься до такого. Так бывает только тогда – когда мнение читателя тебе безразлично, ибо он никак не может повлиять на твое положение.

Современный университет в Беларуси: два подхода построения онологий. http://ta-ta-aht.livejournal.com/31361.html

А может это маниловщина?

Непробиваемая позиция у гостя и www. Маниловщина, а если не маниловщина, то хуже того, сервильная отработка гранта.

Во-первых: Мечтать не только не вредно, но необходимо: http://worvik.com/beldemo/V14D.htm

Все достойные вещи в этом мире сделаны из материала мечты. Мечта в рациональных формах это вовсе не маниловщина. При квалифицированном отношении она становится проектами, программами, стратегиями. А "приземленный реализм" способен только бубнить: "это нельзя, это невозможно, ресурсов нет...". Ресурсы это не залежи полезных ископаемых. Залежи становятся ресурсом только при наличии know how, знания о том, как их взять. Тоже самое относится и к знаниям, и к деньгам, и к людям. Знания, деньги и люди -- ни чего не стоят для тех, кто не мечтает о том, как эти знания применить, деньги в дело направить, людей привлечь и увлечь.

Во-вторых: Гранты -- это ресурсы. Для тех, кто знает, что и как с ними делать. Для других это просто бабло, которое надо освоить.

Собственно к механизмам. поскольку отвечать на реплики вроде "грант отрабатывает", это от проблемы возвращаться в столь любимый многими коммунал.

Механизмы непосредственной реализации наиболее деликатная часть процесса реализации, а, заметьте, не концептуализации. Я даже не буду рассуждать о необходимости проективного знания, но вот что ответить "прагматику-реалисту"? Понятно, что ни один ректор БГу не сможет внезапно объявить независимость от государства без того, чтобы лишиться всех государственных правовых, финансовых и прочих условий существования. А как без этого быть он не знает. И отдельная группка страждущих не создаст пожалуй ничего помимо группы по интересам или кружка АА.

Поэтому в предыдущих ответах мною подчеркивалась важность формирования значимого социального запроса со стороны тех или иных груп в обществе, ориентированных на инновацию. когда появится осознание в обществе необходимости, допустим, автономии университетской корпорации, тогда тому же ректору не придется играть с огнем, а это будет технически решаться в рамках правового поля. Когда появится представление о том, что именно такой формат образования и исследования нам нужен СЕЙЧАС, то будет и партнерская помощь в поведении данной значимой инновации от разных социальных групп и стабильный спрос на этот особый род деятельности университета. Как вытащить себя из болота за волосы, конечно вопрос хороший. Как создать эти условия возможности реализации университета в Беларуси уже сегодня? - это задача и интеллектуальный вызов. И лишь в публичной среде он может быть осмыслен и решен. Для меня лично - это экзистенциальный вызов, а это гораздо серьезнее всяких надуманых отработок грантов: это жизненная проблема, потому что иначе останется все как прежде. А меня лично это не устраивает.

Как будет осуществлена реализация и будет ли, я пока не могу судить с достоверностью. Но хотелось бы обудить не то, можно ли в принципе что-то делать сегодня, а что собственно мы хотели бы изменить в университете, каким мы бы хотели видеть его в будущем. только тогда схемы и механизмы реализации можно будет продумывать во всех нюансах. А то получается, если расписать прям на коленке механизмы реализации, так все и бросятся реализовывать, неважно что.

Мацкевичу: спасибо за поддержку. впрочем, другим языком Вы о том же.

Про мечту - вообще здорово! Без приколов, искренне. НО вопрос мечты - это вопрос вопросов. И здесь, в первую очередь стоит вопрос выборов, имею ввиду экзистенцию, естественно. И если есть мечта изменить Университет, сам принцип трансляции знаний, то почему не может быть мечты открыть свой бизнес, с грамотной логистикой и возможностью получать честный доход, почему бы не захотеть иметь другую структуру в получении услуг ЖКХ, иметь возможность доступного уровня социально-оздоровительных, культурных услуг, получения качественной и объективной информации в средствах масс-медиа и т.д......

Но ведь это звенья одной цепи..... То есть, если ты не интересуешься политикой, то она придет в твой дом...... И Все упирается в сознательный выбор людей.....Вот и все.....

Колхозное сознание(не хочу при этом ни в коей мере задеть людей труда)никогда не пропустит и не допустит мысли жить хорошо уже сейчас, дать возможность жить своим детям и внукам здесь и сейчас и не бояться идти против принятых норм и морали в обществе, даже, если это - антимораль.....

А мечтать все любят, нет мечты - нет Человека, есть жалкое подобие человека, влачащего свое ярмо.....

Часть первая.

Между мечтой и маниловщиной разница больше чем между Бабелем ми Бебелем.

Это даже люди знают – не то, что методологи.

Это первое.

Разве Мацкевич уже отказался от своей дурацкой позиции по указанному вопросу, суть которой всегда звучала примерно как «мышление и деятельность идентичные феномены» ну или уж по крайней манере «мышление проявляется в деятельности»?

«Маниловщина» – это не только процесс – это прежде всего образ существования, о чем и писал классик – почему это выражение и стало расхожим.

Пока все.

На нашей земле происходят важные события – надо работать.

Но это еще не все.

Ибо конечно «закиданы» «мусоров» без ответа оставить не возможно.

Ибо они только и могут - что воровать.

Причем даже готовое украденное не способны воссоздать.

Еще за прошлые украденные проекты не рассчитались – а уже опять хотят?

Если время появится - конечно.

Тем более что все уже сделано и работает.

Правда, конечно, на сей раз плебсу доступ закрыт.

Ибо только своруют, как прошлый раз – и никакой пользы от этого людям все равно не будет.

Тем боле что …

То, что пишет Барковский – это даже не детский сад.

Это просто чушь.

Это или нечто подобное вам любые студенты старших курсов – когда они наконец то достигают осознания того, что все уже в этом мире постигли и все уже знают (есть у них такой период в жизни) – под пиво в сотне вариантов расскажут.

А мы вообще-то делом занимается.

Гостю: Текст адресован вам, и таким как вы, а не колхозникам и людям труда. До них еще должна дойти очередь. Текст призван задеть вашу мечту, срезонировать с ней. Если, конечно, вы не мечтаете о собственном бизнесе с грамотной логистикой. Но если вы о логистике в пекарне, то вас не должен был бы задевать этот текст вообще. Незачем на него было реагировать. А если уж среагировали, то давайте разберемся как? Что означает ваша реакция?

Барковский делает очень хороший шаг -- обращается к академическому сообществу, к тем, кто мог бы включиться в общественную дискуссию.

Не в обсуждение личности автора и его мотивов. Мотивы, как раз, надо просто принять как очень достойные. Кто-то должен начать, запустить обсуждение в интеллектуальной среде этих проблем. Не навязывать сразу определенное видение, а начать обсуждение.

Так давайте продолжим. Вот мы продолжаем. Барковский выступил у нас на семинаре, сегодня доклад Водолажской по сравнению подхода Барковского и моего. Это уже обсуждение, а не глас вопиющего в пустыне.

Но этого мало. Нужно вовлечение в это обсуждение десятков и сотен людей, имеющих на эту тему квалифицированное мнение. Максимум -- тысяч людей, а не миллионов. И эти сотни и тысячи людей не колхозники, поскольку имеют ученые степени и звания, работают в науке и преподают в универстетах. Или это тоже колхозники? Они никто?

Возможно, что они тоже колхозники, но в таком случае они не могут, не имеют права других ругать за то, что они колхозники.

Текст не для них, а для вас, Гость!

Если вы не колхозник, то перестаньте нести пургу, а включайтесь в обсуждение проблем университета. По содержанию. Если Университет в беларуси станет возможным только лет через 10-15, то мы уже сильно опаздываем. Такие обсуждения и дискуссии должны длиться десятилетиями, чтобы в реализации мы не делали глупости.

последнему гостю (поскольку вас уже много)

если не брать в расчет вашу стилистику письма, сравнимую лишь с аналогичными перлами бтшных "аналитиков", то хотелось бы разобраться в прагматике ваших комментариев.

Апломба у вас много, спору нет: все эти - вы тут в песочнице, а серьезные люди уже дело делают - вызывает подозрения. Поскольку ничего предъявлять вы не хотите или не можете (бо все покрадуть). Но тем не менее с завидным постоянством предложенное огулом хаете. Тогда или кем-то заказанный наезд или просто глупая провокация, или дешевый самопиар, что еще более пошло...

А вот то, что обсуждение проблем подменяется постоянно коммуналом может свидетельствовать либо о неспособности местных интеллектуалов выйти за рамки пошлой распальцовки, либо о сознательном забалтывании значимых проблем с целью искоренить всякие зачатки рефлексии. Если первое, то это достойно сожаления, если второе - то требует сопротивления и соответствующих действий.

В первой было сказано – что ни один мусор больше за наш счет ни шале в Альпах, ни отель в Канне, ни даже особняк под Дзержинском не купит.

Теперь надо платить.

И не надо даже пытаться «разводить».

Часть вторая

«Барковский делает очень хороший шаг -- обращается к академическому сообществу, к тем, кто мог бы включиться в общественную дискуссию.»

Вы давно видали «академическое сообщество»?

Вы когда хоть на каком заседании кафедры были?

Вы хоть примерно представляете себе, чем люди сегодня в «сообществе» живут?

Мало того!

Вы где такое сообщество видели, что бы хоть что-то выразило желание пообсуждать?

Ответьте.

Я туда пулей и немедленно вылетаю!

Только вначале заеду в ту чудесную страну, про которую с таким пылом и жаром рассказывал наш главнокомандующий на съезде его пацанов. Ибо мне на столько понравился его рассказ – что я готов туда эмигрировать хоть сегодня.

А теперь к делу.

Помнится мне кто то любил говорить что «говорить надо не так что бы тебя слушали, а что бы не могли не слушать»…

Не помните кто это говорил?

Я к тому – что язык – это как минимум инструмент!

И вот вам пример из ваших побасенок, см тексты.

Причем Барковского и Мацкевича работы я вообще трогать не буду – ибо там - что не предложение – то предмет для сатирика.

Возьмем «это» - ta-ta.

Представьте себе, что вы приходите на любую кафедру любого ВУЗа включая БГУ и говорите что то примерно такое:

http://ta-ta-aht.livejournal.com/31361.html

Краткий пересказ

«… была предложена концепция современного университета. Концепция предложена в онтологическом виде … Содержательное отношение к предложенной концепции требует восстановления оснований и метода ее построения … данная концепция сама представляет из себя альтернативу в не дескриптивной форме онтологии... в качестве базовой идеи, которая лежит в основании построения онтологии современного университета в Беларуси, полагает собственно идею университета, как нечто инвариантное, проступающее во всех исторических реализациях. Идея университета - априорное полагание. … Она организует работу со всем остальным материалом – историческим, понятийным и т.д., задает интерпретации.

Инвариантное содержание идеи университета представляет из себя комплекс… Содержание представлений о мышлении задает и онтологию современного университета в Беларуси… В силу «объективного» характера предложенной П.Барковским концепции, четко определить субъекта построения онтологии, его цели и ценности, невозможно.

Ну и что вы после этого можете ожидать в ответ?

Или вы инопланетяне?

Сто к одному, после первого же упоминания «онтологии» вас уже …

А знаете ли вы, что - «языковая креолизация обязательно ведет к эпистеомологической»?

Что означает не больше не меньше, тот очевидный факт, что если вы желаете хоть сколь широкого обсуждения хоть чего – то будьте любезны говорить на языке людей, к которым вы обращаетесь!

И не корчить из себя героев на пустом месте.

Не хотите?

Вот вы и имеете что имеете!

Про более сложные конструкции я тут даже упоминать не желаю.

Ибо это уже для вас вообще …

Тем более «о множественности знаков в средовых композициях» не только методологи, но и люди должны понимать. Что переводится примерно как «одно и тоже явление и событие рассматриваемое с одной точки в одно время может быть описано одним и тем же наблюдателем разыми системами знаков». Что некоторым психологам не знать просто не прилично. Тем более что продолжение это пассажа звучит как «… но восприятие … контрагентом происходит … наиболее простой описательной модели».

Пока все.

Продолжение следует.

- «Что означает ваша реакция?»

Да ничего. Просто знакомые нотки профессиональных жуликов услыхал.

- «Текст призван задеть вашу мечту... Если, конечно, вы не мечтаете о собственном бизнесе...»

Слово «Бизнес» переводится как «дело». Мечта – штука индивидуальная и достигается она отнюдь не косенсусом..

- «Кто-то должен начать, запустить обсуждение в интеллектуальной среде этих проблем»

Ну так они и обсуждаются! Только вы тут причем к профессиональной среде? Ибо – «языковая креолизация обязательно ведет к эпистеомологической», чего не знать …

- «Нужно вовлечение в это обсуждение десятков и сотен людей»

Зачем? Это совершенно не тот случай, когда количество переходит в качество.

- «Если вы не колхозник, то перестаньте нести пургу, а включайтесь в обсуждение проблем университета.»

Сам понял – что написал???

- «Такие обсуждения и дискуссии должны длиться десятилетиями»

Такие дискуссии, когда собираются люди понимающие что они говорят - длятся не боле часа. Если собираются люди понимающие что они говорят и имеющие хоть каплю совести достоится и от этого …, а дело делают.

- «Поэтому в предыдущих ответах мною подчеркивалась важность формирования значимого социального запроса со стороны тех или иных групп в обществе»

Помнится … как искали «социальный заказ» в начале 90х, под этой маркой «вырезали» всю социальную активность и зашлифовали на нашей земле все живое.

Очень похоже. Очень … похожий почерк. Что и наталкивает на мысль о очередной провокации, с целью истребления оставшихся в живых.

- «Как вытащить себя из болота за волосы, конечно вопрос хороший. Как создать эти условия возможности реализации университета в Беларуси уже сегодня»

Просто. Построить Беларусь. Или хоть какой субъект.

- «Если вы не колхозник, то перестаньте нести пургу, а включайтесь в обсуждение проблем университета. По содержанию. Если Университет в Беларуси станет возможным только лет через 10-15, то мы уже сильно опаздываем. Такие обсуждения и дискуссии должны длиться десятилетиями, чтобы в реализации мы не делали глупости»

Колхозник – это просто иная мораль и иные ценности.

Но отнюдь не табу на мысль, и уж тем более восприятие. Через 10-15 лет, если и далее так будет продолжаться, то тут уже жизни не будет - не то что университета.

Пока все.

Пора работать.

Ну вы и нагородили, любезнейший, сами хоть перечитываете собой написанное? смешали, как у классика, в кучу кони, люди и залпы тысячи орудий:)

Академическое сообщество, к которому текст собственно обращен, действительно еще создавать надо из осколков, из тех, кто еще живой остался. А у вас похоже лишь остаток некой масонской ложи сохранился из кучки избранных. И каков эффект от ваших тайных встреч и решений. Если это реформа образования в РБ, которую сейчас министерство двигает, то тогда понятно почему вы столь анонимны. ведь понятно тогда кого за это бить.

Заметьте "запрос" и "заказ" вещи совершенно разные. Не про внешний заказ речь идет, а о формировании живого интереса в разных социальных группах к предложенной инновации, чтобы поддерживали, а не в затылке чесали

Вот, с чем действительно соглашусь, так это с тезисом, что надо строить Беларусь. И строить университет в Беларуси. как вещи взаимосвязанные. Просто нельзя уходить в споры, что надо создавать раньше - яйцо или курицу. Надо делать одно и другое. взаимосвязанно.

О подоплеке ваших слов и действий сужу на основании ваших комментариев здесь и сейчас, поскольку упорствуете в своей анонимности, уповая что стилистика вас маркирует. Поэтому пока вы не предъявите развернутую и аргументированную критику сказанного: ваши наезды выглядит глупо, а сами вы рядитесь интеллектуальным клоуном!

Добавить комментарий

Первые университеты в Западной Европе появились именно в классическое Средневековье. Так, в конце XII - начале XIII вв. были открыты университеты в Париже, Оксфорде, Кембридже и других городах Европы. Университеты тогда были важнейшим и часто единственным источником информации. Власть университетов и уни-верситетской науки была исключительно сильной. В этом отношении в XIV-XV вв. особенно вы-делялся Парижский университет. Показательно, что в числе его студентов входили и совершенно взрослые люди и даже старики: все приходили обмени-ваться мнениями и знакомиться с новыми идеями.

Университетская наука - схоластика - формируется в XI в. Ее важнейшей чертой была без-граничная вера в силу разума в процессе познания мира. С течением времени, однако, схоластика все более становится догмой. Ее положения считаются непогрешимыми и окончательными. В XIV-XV вв. схоластика, которая пользовалась одной только логикой и отрицала эксперименты, становится очевидным тормозом для развития естественнонаучной мысли в Западной Европе. Практически все кафедры в европейских университетах тогда были заняты монахами доминикан-ского и францисканского орденов, а обычными темами диспутов и научных работ были такие: «Почему Адам в раю съел яблоко, а не грушу? и «Сколько ангелов может уместиться на острие иглы?».

Вся система университетского образования оказала очень сильное влияние на формирование западноевропейской цивилизации. Университеты способствовали прогрессу в научной мысли, росту общественного самосознания и росту свободы личности. Магистры и студенты, переезжая из города в город, из университета в университет, что было постоянной практикой, осуществляли культурный обмен между странами. О национальных достижениях сразу же становилось известно и в других европейских странах. Так, «Декамерон» итальянца Джаванни Бокаччо был быстро переведен на все языки Европы, его читали и знали везде. Формированию западноев-ропейской культуры способствовало и начало в 1453 г. книгопечатания. Первопечатником считают Иоганна Гутенберга, жившего в Германии.

ФЕРДИНАНД И ИЗАБЕЛЛА

Европа — прекрасное лицо мира: в Испании важное, в Англии смазливое, во Франции иг-ривое, в Италии рассудительное, в Германии румяное. » Эти слова принадлежат испанскому писателю Бальтасару Грасиану, жившему в XVII в. Однако они справедливы и сегодня, а тем более были верны в конце XV столетия — тогда, когда чело Испании обрело эту многозначительную важ-ность.

Изабелла, дочь короля Кастилии Хуана II, как это нередко случалось в среде венце-носных особ Европы, предназначалась в жёны португальскому монарху Альфонсо V . Были и другие претенденты на её руку и сердце, но. 18-летняя принцесса бросила дерзкий вызов традициям и придворному этикету. Немногие ры-царские романы той эпохи могли бы сравниться по остроте и непредсказуемости сюжета с историей её замужества.

Возрождение, Флоренция, Медичи — три слова, неразрывно связанные между собой. Возрож-дение — время блистательного расцвета куль-туры, наступившее в Европе после долгих кровавых смут раннего средневековья. Флоренция — город-республика, ставшая одним из центров Возрож-дения. Семья Медичи — знаменитая флорентий-ская семья, многие члены которой были типичны-ми людьми нового времени — талантливыми, пред-приимчивыми, жестокими, воодушевлёнными, как и все истинные флорентийцы, идеями свободы и преданности родине.

Шерстяными тканями, изготовленными на флорентийских фабриках, торгуют во многих городах Европы, Азии и Африки. Предприимчивое город-ское купечество основывает торговые центры по всему миру. Недаром Папа Бонифаций VIII с иро-нией говорил, что флорентийцы, как и земля, вода, воздух и огонь, являют собой основу мироздания.

Средневековые университеты

Цель науки, образования была та же, что и в Древней Греции, но не являлась заботой частных людей, а провозглашалась всеобщей и обязательной задачей. Забота о душе осуществлялась не самостоятельно, а под контролем церкви.

Наиболее характерной формой познавательской организации стал университет -- корпорация, сообщество людей учения. Первые университеты появились в XII веке. Они создавались для внесения порядка, так как нередко возникали стычки между горожанами и прибывшими студентами.

Организационная структура университета. Образование не делилось на дисциплины. Среди общеобразовательных факультетов были факультеты права, медицины, свободных искусств, но главный -- факультет теологии. Здесь теология -- наука о Священном Писании, попытки формализовать разговор о Боге и другом с целью дефиниции, детерминации. В Парижском университете срок обучения составлял 8 лет. Средневековый университет был сходен с профессиональным цехом, выделялись нации. Обучение начиналось с долгого ученичества, экзамен проходил в форме публичного диспута, успешное выступление на котором являлось допуском к чтению лекций. Обучение в университете было бесплатно, но и сам он воплощал бедность; обычно университет располагался при монастыре. Новое знание в средневековых университетах не вырабатывалось. Целью образования были упорядочение, сохранение и передача имеющегося знания.

Управление университетом. Единой системы финансирования не было, но имелись спонсоры, которые представляли соперничающие церковную и королевскую власти. Государственная власть стала основывать университеты в 14-15 веках, прежде этим занималась только церковь. Поддержка университета осуществлялась не в форме зарплат, а в форме даров, иногда стипендий, и не обязательно деньгами: в качестве даров преподносились, например, библиотеки. Одним из источников финансирования были пошлины. В 16 веке появилась оплачиваемая должность королевский лектор. Средневековый университет -- самоуправляющаяся организация; у каждого факультета своя печать. Но такого права добивались постепенно и не всегда окончательно. Булла Григория IX 1231 года установила подчинение Парижского университета только церкви, в частности, только церковному суду.

Источники: www.bibliotekar.ru, murzim.ru, otherreferats.allbest.ru, lects.ru, revolution.allbest.ru

Душа у египтян в древности

Теурсты, николя, муриоше и дух смерти Анку

Первые люди Австралии

Подвиги Прометея

Архимед - биография

Уроженец и гражданин Сиракуз. Образование получил в Александрии, величайшем культурном центре античного мира. Архимеду принадлежит ряд важных математических открытий. Высшими достижениями учёного...

Беовульф

Основанный на древней легенде сюжет оживает при помощи новых технологий. События разворачиваются в Дании во времена раннего Средневековья - в VI ...

Культура Московской Руси

Новым этапом Русской культуры становиться культура Московской Руси с XIV — XVII век После гибели древней Руси под ударами Монгол происходят новые...

Творчество Твардовского А.Т.

Родился в деревне Загорье в семье крестьянина-кузнеца. Учился в сельской школе, затем в Смоленском педагогическом институте, но с третьего курса...

Явожно - темные пятна в истории

Явожно – небольшой уютный польский городок на юго-западе страны, имеющий большую историю и множество достопримечательностей: отели, замки, заповедники, искусственное озеро. Но мало...

НЕГОСУДАРТСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

ВОСТОЧНАЯ ЭКОНОМИКО-ЮРИДИЧЕСКАЯ ГУМАНИТАРНАЯ АКАДЕМИЯ (Академия ВЭГУ)

ИНСТИТУТ СОВРЕМЕННЫХ ТЕХНОЛОГИЙ ОБРАЗОВАНИЯ

КУРСОВАЯ РАБОТА

Первые средневековые университеты

Абдрахманова Лилия Марковна

Введение

Возникновение университетов

1 Общие тенденции интеллектуальной жизни XII-XIII веков

2 Испанские университеты

3 Итальянские университеты

4 Парижский университет

1 Структура университетского образования

2 Учебные программы университетов

Роль философии и наследия Аристотеля в университетском образовании Заключение

Список источников и литературы

Введение

Актуальность темы исследования: высшее образование начинает оформляться в средние века, преимущественно в XI-XII веках в Европе. Основной формой такого образования явились университеты, которые в свою очередь стали логическим продолжением ранее существовавших городских и монастырских школ. Необходимо отметить значительное влияние, которое оказали университеты на всю последующую интеллектуальную жизнь Западной Европы. Именно университетская среда дала миру огромное количество выдающихся ученых, поэтов, философов. Множество оригинальных, смелых и передовых для своего времени идей родилось в стенах университетов.

Университет в средние века - это уникальная организация со своей внутренней структурой, иерархией и порядками функционирования. Но становление того или иного университета неизменно усложнялось целым рядом препятствий и проблем.

Значительный интерес представляет изучение многих особенностей системы высшего образования в средневековой Европе. Обратим наше внимание на освещение вопросов истории университетов в отечественной историографии.

Научная разработанность проблемы: в отечественной историографии интерес к истории западноевропейского образования обнаружился еще во второй половине XIX века. Это работы В.В. Игнатовича, П.Н. Войекова, Л.Н. Модзалевского, Н.С. Суворова, В.С. Ивановского1. Эти исследователи обращали свое внимание на проблемы взаимоотношения школы и католической церкви, зарождения гуманистического образования в Италии, Франции и других стран Западной Европы. Данные труды насыщены конкретным историческим материалом и до сих пор могут служить ценным подспорьем в изучении вопросов образования, культуры и быта в средние века.

С 1980-х гг. история образования в Европе становится предметом изучения в сборниках Академии Наук, в которых появляются статьи по истории европейских школ и университетов. Некоторые из этих сборников использовались для подготовки данной работы1. С этого же времени в Иваново начинается издание ряда сборников, посвященных проблемам культуры и образования. Некоторые из них мы также привлекли к подготовке данной работы2. Также интересные исследования по теме средневековых университетов можно найти в общих работах по истории города3, городской культуры4 и другим темам.

Источниковая база: достаточно широкий спектр документов по истории университетов мы можем найти в следующих сборниках: "Антология педагогической мысли христианского средневековья"5, где мы можем найти такие средневековые трактаты, посвященные системе образования и его содержанию как "О похвале клиру", "О школьной науке" и другие. "Документы по истории университетов Европы XII-XVвв."6 содержат ряд источников, касающихся вопросов возникновения университетов, их отношения с католической церковью и светской властью. Также в этом сборнике широко представлен материал, иллюстрирующий учебный процесс, быт магистров и школяров. Поэзия вагантов7 несет в себе ироничное описание нелегкой школярской жизни в условиях бедности, лишений и других непременных трудностей обучения.

Цели и задачи исследования: исходя из научной разработанности проблемы, основной целью данного исследования можно выделить развитие темы высшего образования в средние века в отечественной историографии, что предполагает следующие задачи: проследить социально-политические, культурные и идеологические особенности возникновения университетов, изучить содержание университетского образования, определить входящие в него дисциплины, установить роль философии в системе высшего образования Западной Европы и показать место в ней наследия Аристотеля.

Хронологические рамки исследования: XII-XIV века. Территориальные рамки охватывают территорию Западной Европы.

Объектом исследования являются труды отечественных ученых по истории высшего образования в средневековой Европе.

Предметом исследования стало развитие научной мысли в сфере истории высшего образования, что связано с увеличением интереса к данной проблеме.

Методологической основой работы являются хронологический, синхронный, сравнительно-исторический и структурно-системный методы исторического исследования.

Практическая значимость: выводы, сделанные по данной работе могут быть использованы в дальнейших исследованиях как начальная точка более детального изучения интересующей нас проблемы, в средних учебных заведениях как материал для уроков по истории и мировой культуры. Структура работы: данная работа состоит из введения, трех глав и заключения, списка используемой литературы.

1. Возникновение университетов

1.1 Общие тенденции интеллектуальной жизни XII-XIII веков

Университеты, возникшие на рубеже XII-XIII веков, стали логическим продолжением ранее существовавших городских и монастырских школ и явили собой новую организационную форму феномена высшей школы. Название "universitas" означало политическую корпорацию учителей и учеников (магистров и школяров), которая, получением различных привилегий, заняла положение публично-правовой корпорации. Средневековые корпорации складывались с целью взаимопомощи, улаживания внутренних конфликтов, для противостояния натиску извне, защиты своих прав в любой "агрессивной среде".

Рассмотрим основные тенденции интеллектуальной жизни XII-XIII веков. Здесь нам помогут сборники "Западноевропейская средневековая школа и педагогическая мысль"1 и "Гуманистическая мысль, школа и педагогика эпохи средневековья и начала нового времени"2. Тринадцатое столетие было ознаменовано возвышением католической церкви и папства. Этим было предопределено большое внимание к вопросам воспитания паствы и обучения священнослужителей. С другой стороны, развитие образования было вызвано практическими потребностями. В это время происходит экономический подъем, усложнение товарно-денежных отношений, и как следствие рост средневековых городов. Городское население почувствовало практическую необходимость в ориентированном на их потребности образовании3.

Особенностей раннего городского рационализма, еще не освободившего от пут религиозного мышления, является стремление опереться не столько на опытное знание, сколько на новые авторитеты. XII-XIII века - это эпоха многочисленных передов с арабского, а в результате IV крестового похода и с греческого на латыни1. Европа наконец-то получает доступ к трудам Аристотеля в полном объеме, правда в арабском изложении. Также переводятся весьма ценные труды из области зоологии, ботаники, астрономии и вообще естественной истории.

Расширяется социальный состав учащихся. Помимо роста числа горожан, заинтересованных в конкретных знаниях, учебные заведения стали посещать больше представителей старых сословий. Происходит обмирщение образования. К изучаемому периоду школьные центры переместились из стен монастырей в кафедральные соборы, а дальнейшее развитие университетов привело к еще большей обособленности сферы образования. Главнейшей особенностью этого процесса стал переход образования из рук монахов в руки белого духовенства, ученых клириков - горожан2.

В университетах четко прослеживается специализация по предмету обучения. Вот свидетельство Трувера Гелинанда (XIII век): "В Париже школяры ищут искусства, в Орлеане - древних авторов, в Болонье - кодексы (право), в Салерно - аптечные банки (медицину), в Толедо - демонов (чернокнижие), и нигде - добрых нравов"3.

Эта эпоха дала миру немало выдающихся ученых, философов, поэтов. Вот только некоторые из них - Фома Аквинский, Гуго Сен-Викторский, Иоанн Солсберийский, Раймунд Луллий, Роджер Бэкон, Пьер Абеляр и многие другие. Период XII-XIII веков стал временем развития интеллектуальной жизни, накоплением новых знаний и возрождения старых. Появляется мощный импульс, дающий толчок к развитию системы образования - развиваются школы, появляются университеты.

1.2 Испанские университеты

Проблема возникновения университетов достаточно широко освещена в отечественной историографии. Однако отправной точкой нашего исследования средневековых университетов станет наименее освещенная в научных трудах тема высшего образования в Испании. В начале XIII века основаны университеты в Паленсии (1208-1212 гг.) и Саламанке (1218), точнее протоуниверситетские образования, опиравшиеся первоначально на местные кафедральные соборы и имевшие ограниченное число факультетов. Золотой век "генеральных школ", их расцвет и превращение в собственно университеты, по мнению исследователя Н.П. Денисенко1, приходится на вторую половину XIII века-первые десятилетия XIV века. В этот период возникают 6 новых университетов, дальнейшее развитие получают "старые" - в Саламанке и Паленсии. Инициатива учреждения университетов принадлежала в большинстве случаев королям и реже - церковным иерархам. Так, огромную роль в становлении Саламанкского университета сыграли распоряжения Фердинанда III и Альфонсо X, в правление которых преподаватели и студенты получили особые привилегии, корона взяла на себя также финансирование университетов, закрепив все это в королевском законодательстве2.

Следующая ступень в истории испанских университетов - утверждение, точнее признание Папой. Это происходило посредством специальных булл. Только такое решение переводило университет в разряд "законного", то есть обеспечивало признание дипломов, присваиваемых университетом степеней и званий, давало право закончившим университет преподавать как в своем, так и в прочих учебных заведениях (licentia ubique docendi). Вместе с папским признанием университеты удостаивались и некоторых привилегий. Это подтверждает, к примеру, послание папы Александра IV Саламанкскому университету: "Мы считаем совершенно правильным и достойным, чтобы те, кто возделывает ежедневными занятиями поле познания в поисках жемчужины науки, получали радость, находя у нас расположение и милостивое внимание к их просьбам. И поскольку они будут чувствовать поддержку апостольского расположения, их деятельность будет более свободно следовать по намеченному пути"1.

Одним из самых насущных вопросов для любой "генеральной школы" являлся вопрос о ее финансировании. Формально средства на содержание испанских университетов выделялись из налоговых поступлений в королевскую казну, но речь практически всегда шла о третине - части церковных десятин, получаемых короной по соглашению с папами. Постоянные трудности со сбором названных сумм, что вызывало конфликты университетов с городскими церковными властями и налоговым ведомством. Подобные ситуации позволяли папам и местной церкви выступать в роли арбитров, назначать своих опекунов - "охранителей", приостанавливать финансирование и применять другие экстренные меры2.

Взаимоотношения испанских университетов с городами, в которых они функционировали, были обостренными, как впрочем, и в других европейских странах. Постоянные внутренние раздоры по самым различным поводам, конфликты и вооруженные стачки студентов с горожанами, вмешательство городских властей в выборы должностных лиц в университете - вот далеко не полный список проблем, с которыми повседневно сталкивались университеты. Главная причина такого противостояния кроется во взаимном отталкивании города и университетов как корпорации, некоторая чужеродность его в социальной и политической организации города. Испанские города часто были не заинтересованы в основании университетов и в этом вопросе в лучшем случае занимали пассивную, но чаще негативную позицию1.

.3 Итальянские университеты

Совершенно иначе обстояло дело в итальянских городах-коммунах. При исследовании вопроса истории итальянских университетов неоценимую помощь нам окажут труды историка В.И. Рутенбурга2, который изучает университет во взаимодействии и тесной связи с городами, в которых они функционируют. Специфика итальянских университетов, по утверждению исследователя, вытекает из особенностей итальянского феодализма3. Рост и укрепление городских коммун, образование городов-государств, широкая средиземноморская и общеевропейская торговля, развитие мануфактур, переход земли в собственность горожан и городских коммун - все это требовало юридического обоснования. Эта динамичная социально-экономическая и политическая обстановка привела к появлению наряду с монастырскими муниципальных городских школ, а затем и созданию университетов. Итальянские университеты, как и зарубежные, также брались под папское и монаршее покровительство. В 1361 году Перуджинский университет получил права от Карла VI, воспользовавшись его пребыванием в Италии. К Карлу VI в Пизу коммуна Перуджи направила посольство во главе с Бартоло да Сассоферрато. Университет получил все права studium generale4. А Болонский университет получил свои привилегии от Фридриха Барбароссы. Вот цитата из его грамоты ученикам и учителям болонских школ: "…мы постановили,…чтобы никто не осмеливался задерживать школяров с целью нанесения им какой-либо обиды и чтобы никто не причинял им убытка из-за долга другого лица. Если же кто-либо пожелает возбудить иск по какому-либо делу, разбирательство должно происходить по свободномувыбору школяра"1.

Создание университетов по инициативе коммуны было достаточно распространенным явлением в Италии. Так была образована высшая школа в Сиене. 18 июня1275 года Общий совет Сиенской коммуны постановил открыть в городе высшую школу для обучения гуманитарным наукам. Вскоре коммунальные власти объявили набор школяров (scolari, studenti) и пригласили лекторов (dottori, maestri) . В 1275 году коммунальные власти устанавливают размеры оплаты за преподавание и вырабатывают условия обучения. Подобная практика встречается и в других коммунах2. Город освобождал магистров и школяров от любых налогов, обеспечивал им проживание в городских домах на льготных условиях. В то же время и преподаватели, и студенты практически могли пользоваться многими правами граждан этого города, вплоть до участия представителей университетов в советах коммуны3. Главной причиной всех вышеперечисленных действий была экономическая заинтересованность города в высших школах. Последствия такого сотрудничества были выгодны для каждой стороны. Обратимся к примеру Болоньи. Вот свидетельство современника: "Огромное количество школяров, достаточно богатых… изменяли лицо города, весь тон его жизни, вносили своего рода хозяйственный переворот. Город был полон деньгами и получал выгоды от продажи товаров этим чужеземцам. Появились новые формы городской культуры, не без наличия роскоши. Город из римского поселения менее чем за два века превратился в крупный центр"4. В решении Большого совета болонской коммуны подчеркивалось, что наличие университета повышает ее политический престиж.

Коммунальные власти систематически рассматривали вопросы, связанные с делами университетов в Большом, Малом советах, креденце ректоров цехов, так как университет в уставах коммуны рассматривался как одна из корпораций в системе городских цехов. Во всех советах коммуны были представители университетов, а в совете приоров принимали участие уполномоченные по делам высших школ - мудрые (savii). Но неизменно возникали противоречия, которые приводили к обострению отношений. В результате конфликтов болонские профессора и школяры уходили в Виченцу, Ареццо и другие города. Но уход из Болоньи был лишь мерой для восстановления обычного состояния. Эти столкновения не имели какого-либо принципиального антикоммунального направления, а скорее касались вопросов престижа.

Университеты итальянских коммун готовили юристов, медиков, официальных светских и церковных чтецов, должностных лиц для государственных учреждений городов Италии и других стран.

1.4 Парижский университет

История Парижского университета очень обширно освещена в отечественной исторической науке благодаря многочисленным исследованиям Павла Юрьевича Уварова. Парижский университет развился из церковных школ в первый светский в Европе университет в 1215 году. И почти сразу же стал активно взаимодействовать с городом. Не оставили его без внимания папа и монархи, как французский, так и английский. Последовал целый ряд грамот и булл - от папы Григория IX в 1231году, письмо английского короля Генриха III в 1229 с предложением переселиться в Англию и продолжить обучение здесь. Король гарантирует прекрасные условия: "для этой цели мы назначим вам города, бурги, местечки, какие вы пожелаете выбрать. В каждом надлежащем случае вы сможете здесь наслаждаться свободами и спокойствием, которые полностью удовлетворят ваши нужды и будут угодны богу"1.

П. Ю Уваров в работе "Парижский университет и общественная жизнь средневекового города"1 преследует цель исследовать место и роль университетской среды в средневековом городе, их связь и взаимовлияние. В результате подробного изучения внутриуниверситетских и других городских нарративных источников автор приходит к выводу, что взгляды представителей университетской среды (система ценностей, поведенческие стереотипы, формирование идеалов) несут на себе печать той же двойственности, что и весь средневековый город в целом. Наряду с тенденцией отвержения аристократических, феодальных по сути моральных и поведенческих норм и принятием представлений, характерных для бюргерства, они воплощают в себе взаимствования многим аристократических традиций, являясь, таким образом, органической частью феодальной культуры.

В других работах П.Ю. Уваров прослеживает связь Парижского университета с местными интересами2. Связь университета с провинцией была взаимна: с одной стороны, членство в нем могли сохранять провинциальные прелаты и чиновники, а с другой, студенты и магистры в Париже не порывали отношений с семьей и территориальными общностями. Студенты в университетах делились на "нации" по месту проживания. Возможно, в обыденной жизни школяры одной "нации" не чувствовали себя чем-то единым. Однако в случае конфликтов представители одной нации отличались большой сплоченностью. Вот яркое свидетельство Якова Витрийского: "… даже различия стран возбуждало у них несогласия, ненависть, сильные ссоры, и они бесстыдно преследовали друг друга всякого рода бранью и оскорблениями. Англичан они называли пьяницами и шутами, детей Франции - гордыми, изнеженными и изукрашенными как женщины; они говорили, что немцы на своих праздниках ведут себя неприлично и по-скотски, нормандцев называли тщеславными самохвалами, жителей Пуату вероломными и льстецами, бургундцев - грубыми и глупыми, бретонцев - легкомысленными и непостоянными. Вследствие подобных оскорблений часто дело переходило от слов к потасовке"1. Хотя столкновения между выходцами из различных провинций были свойственны не только университетской среде2.

Университет выполнял функции своеобразной "школы представительства". Он периодически отправлял папе делегации с ротулами - списками магистров на получение бенефициев. Университет также обладал комплексом средств для защиты своих прав и поддержания авторитета: аппеляции к солидарности всех бывших студентов, наложением на противников церковного осуждения, обращение в суд, угроза сецессии - учебной забастовки и возможности переноса занятий в другой город, что наносило ущерб политическому престижу королевства и экономическим интересам горожан.

Первые университеты - союзы магистров и студентов - складывались спонтанно, сами вырывали хартии и привилегии у церковных и светских властей. С XIII века инициаторами их создания выступали папы и короли. Университеты были важным элементом средневекового города, выступали носителями одновременно культурных, духовных, идеологических ценностей средневекового общества.

.1 Структура университетского образования

Устройство университетов как корпораций напоминает структуру ремесленных цехов. Ученое производство облекалось в такие же регламентированные статутами формы, как и ремесленное. Градации школяров, бакалавров, магистров или докторов соответствовали цеховым градациям учеников, подмастерьев и мастеров. Именно строжайшая регламентация и стандартизация деятельности университетов обеспечили высочайший уровень качества и надежности современной науки средневековой науки как способа мышления, ставшего фундаментом современной науки.

Типичной можно назвать университетскую корпорацию в Париже. Она состояла из четырех факультетов: артистического (где преподавались свободные искусства), юридический, медицинский и теологический. Высшие факультеты - медицины, права и теологии управлялись титулованными регентами во главе с деканами. Факультет искусств, как самый многочисленный, делился на нации по месту рождения студентов. В Париже было четыре таких нации: французская, пикардийская, нормандская и английская1.

Совершенно иначе обстояло дело в Болонском университете. Здесь студентами были достаточно взрослые люди, они заключали договоры с наставниками и контролировали качество обучения2. Здесь было два ректора - главы факультетов гражданского и канонического права. Нации делились на две федерации - цитрамонтанцев и ультрамонтанцев.

Учеба организовывалась следующим образом. Изучение свободных искусств длилось около шести лет, и получали его где-то четырнадцатью и двадцатью годами. Затем происходило обучение медицине и праву - приблизительно между двадцатью и двадцатью пятью годами. Изучение богословия требовало большего времени, учились пятнадцать - шестнадцать лет. Каждый из периодов делился на ступени. За это время последовательно обретались степени "курсора" (бакалавра-репетитора), "библикуса" (комментирующего Библию), "сентенциария" (допущенного преподавать по книге "Сентенций" Петра Ломбардского, в которой согласовывались мнения авторитетов по спорным вопросам богословия), бакалавра "формати" (участвующего во всех диспутах), лиценциата (обладателя "права преподавать повсюду"), и, наконец, степень доктора теологии, означавшего наивысшую компетентность1. Учеба в основном сводилась к комментированию текстов. Статуты университетов указывают на труды, которые должны быть включены в программу. Программы претерпевают изменения. Включение в систему авторитетов языческих и мусульманских философов, латинских поэтов, средневековых магистров и в тоже время почти полное отсутствие в университетских источниках ссылок на Отцов Церкви и даже само Священное Писание свидетельствуют о намечающемся процессе десакрализации и ориентации университетов в большей мере на светскую городскую культуру2.

.2 Учебные программы университетов

Различий между университетами было много. Существовало две "семьи" университетских статутов - Болонская, характерная для итальянских и части южнофранцузских университетов, и Парижская, более распространенная и позже вытеснившая южный вариант3. В одних университетах в преподавании на факультете искусств основной акцент делался на изучение логики, в других - риторики и грамматики. Во многих университетах не было медицинского факультета, часто обходились и без факультета теологии, а в Париже отсутствовал факультет римского права - самый распространенный в Европе. В Монпелье, в отличие от других медицинских центров, медики-теоретики не проявляли обычного высокомерия по отношению к хирургам и аптекарям4. В Тулузе и Саламанке в теологии господствовал томизм и умеренно реалистическое направление в противоположность оксфордскому и парижскому номинализму, а в Падуе в XIV веке находит пристанище изгнанный из Парижа аверроизм1.

Из дошедших до нас документов по истории университетов мы можем судить о программах различных университетов. К примеру, в Болонье в XIV веке на факультете искусств предписывалось изучать естественнонаучные труды Аристотеля: "Физика", "О возникновении и уничтожении" - в первый год, "О небе", "Метеорология" - второй, "О душе", "Метафизика" - в третий год обучения2. А на экстраординарных лекциях изучали Аверроэса, его труд "О субстанции мира". Это интересное свидетельство о том, что Болонский университет являлся одним из центров аверроизма. А студенты медицинского факультета тщательно изучали трактаты Гиппократа, Галена и Гиппократа.

Несмотря на разнообразие уставов, основные принципы преподавания были схожи во многих моментах. Утром читались так называемые курсорные или ординарные лекции. Преподаватель зачитывал текст книги, затем выделял основную проблему и разбивал ее на подвопросы. На вечерних, экстраординарных лекциях уже другие преподаватели (ими могли быть бакалавры) растолковывали, повторяли утреннюю тему или же останавливались на специальных вопросах3. Умение выделять вопросы считалось главным и важнейшим. Не меньшее внимание уделялось умению вести полемику. Обычные, ординарные диспуты проводились еженедельно. Событием, привлекавшем много публики, были диспуты "о чем угодно" (кводлибеты). Затрагиваемые темы носили часто фривольный характер, но иногда касались злободневных политических вопросов. В Болонских статутах описывался порядок ведения диспутов. Для начала "следует избрать одного из членов, который будет называться магистром студентов"4. В его обязанности входила подготовка вопросов для диспутов, которые он должен был сообщить отвечающему и оппоненту не мене чем за две недели до диспута. Так же он должен был следить за дисциплиной и направлять ход дискуссии1.

Немалое внимание содержанию университетского образования уделялось в трактатах, касавшихся всех ступеней образования. Пример такового сочинения - трактат "De disciplina scolarum" (О школьной науке), который является загадкой для ученых. Не известен ни автор, ни дата, ни место его написания. Автор этого произведения ведет повествование от лица Боэция - "последнего римского философа". Это сочинение состоит из шести глав. Специфика трактата - его рекомендательный характер. Первая и третья главы касаются программы обучения. После изучения грамматики автор трактата рекомендует изучать и запоминать античных писателей - Сенеку, Вергилия, Горация и других. Однако этих авторов в университетах не изучали. По мнению исследователя Н.Д. Митьковой, такая рекомендация была сделана либо в подражание Боэцию, либо из желания сохранить в университетах классиков2. Следующей ступенью является изучение логики. Сначала знакомятся с понятиями и логическими операциями, после переходят к более трудным и специальным вещам - к "Исагоге" Порфирия, вводящей в "Категории" Аристотеля, комментариям Боэция к логическим работам Аристотеля, а затем и к самому Аристотелю в переводах Боэция. Логика именуется в трактате "исследовательницей истинного и ложного", "наукой наук", "школьной госпожой"3. Параллельно с изучением логики рекомендуется изучение грамматики, с помощью которой овладевают искусством, а также красот риторики и квадривия, но об этом упоминается очень кратко. В действительности все обстояло несколько иначе. В курсе "свободных искусств" в университетах главное место на самом деле занимает логика. Грамматика же практически вытесняется из университетской программы, ее изучают в подготовительных "грамматических школах". Риторика сводится к изучению сборников писем. Геометрия, астрономия, музыка, математика были представлены далеко не во всех университетах. Как правило, в университетах XIII-XIV вв. наибольшее внимание уделялось изучению права - канонического и светского. Авторитетными в вопросах теологии считались лишь университеты Парижа, Саламанки, Оксфорда, Тулузы, Кёльна. Наиболее популярными были медицинские факультеты в Монпелье, Париже, Болонье, Лериде1.

В анонимном трактате "О школьной науке" автор предлагает для обсуждения "вопросы Кратона" - скорее всего тезисы для схоластического диспута, имеющие разнообразный естественнонаучный и философский характер: несколько небес существует или оно одно, в соответствии с Аристотелем? Е сли их несколько, то каковы их границы, если одно, как думает Аристотель, то в то время как части целого движутся, почему не движется совокупность?2

Другие вопросы имеют отношение к астрономии, астрологии. Следующая группа вопросов касается выяснения причин естественных явлений - землетрясений, морских волн и так далее, здесь же спрашивается о птицах, камнях, зрении, цвете. Но смысл этих вопросов не всегда понятен. Автор трактата формулирует аристотелевско-аверроисткие идеи в виде тезисов, используемых в схоластических диспутах.

Если мы обратимся к университетам Англии, то увидим, что на протяжении большей части XIII века академическая жизнь Оксфорда и Кембриджа не была сколько-нибудь оживленной, особенно в богословии и юриспруденции. Множество английских студентов обучались во Франции и Италии, так как в Англии все еще существовала ограниченная потребность в образовании на более высоком уровне, что делало преподавание здесь сомнительным предприятием для учителей с континента. В последней четверти столетия ситуация существенно изменилась1. Самое раннее свидетельство наличия нескольких факультетов и достаточного количества преподавателей и студентов в Оксфорде исследователь М.Н. Панютина находит в отчете Джеральда Уэльского о чтении им здесь "Topographia Hibernica"2. Академическое население увеличилось за счет Парижа в 1167 и из Нортгемптона в 1192 годах. Это доказывает, что богословие и юриспруденция систематически преподавались в последнее десятилетие XIII века.

По мнению П.Ю. Уварова университеты функционально не являлись центром науки и образования3. Хирург лечил лучше, чем доктор медицины, знавший Галена и Гиппократа. Судейский, прошедший годы ученичества у прокурора, знал все тонкости местных законов в отличие от лиценциата прав. "Поучительные примеры" проповедников или речи гуманистов, свободные от схоластических штампов, убеждали сильнее, чем пространные и громоздкие рассуждения докторов богословия. Прерогативой университетов было присвоение степеней, которые все же не свидетельствовали о профессиональной подготовке или тяге к новым знаниям. В глазах средневековья были конечными все основные законы: божественные, общественные, природные, которые были уже сформулированы авторитетами и разобраны комментаторами. Социальной функцией носителя университетской степени было не открытие новых истин, а охрана установленного порядка от порчи, неизбежно наступающей при отступлении от любого вида законов - природных, божественных либо юридических4.

Проблема содержания университетского образования освещена в отечественной историографии не достаточно полно. Чаще всего о дисциплинах, входящих в курс того или иного университета мы можем узнать из общих работ, посвященных образованию и развитию какого-либо университета. Но мы можем выделить черты общности в дисциплинах, преподаваемых по всей Европе. Это повсеместное признание античных авторитетов - Аристотеля, Галена, Гиппократа и других. Изучение цикла "семи свободных искусств" - непременный атрибут любой высшей школы. Существовавшие различия лишь подчеркивали общеевропейскую идею университетов и объяснялись местной спецификой развития научной мысли.

3. Роль философии и наследия Аристотеля в университетском образовании

При кажущейся неизменности содержания и методов обучения в университетах ощущалась пульсация научной мысли. Здесь шла борьба за наследие Аристотеля. Та форма сочетания аристотелизма с христианством, которую предложил Фома Аквинский, с трудом, но все же удерживалась в большинстве университетах. Достаточно быстро формируются черты особой, университетской культуры. Константами этой культуры были не только рационализм, приверженность цитированию авторитетов и препарированию проблем, но и необычайно высокая самооценка. Философы объявлялись достойнейшими из людей, поскольку считалось, что образованность сообщала человеку не только знания, но и добродетели, делая образованных истинно благородными, превосходящими знатных по рождению1.

С XII века университетская мысль, а вслед за ней и все средневековье напряженно вчитывалось в "Политику" Аристотеля. С XIV веке в университетах номиналистическое направление, переносящее акцент на первичность индивидуального.

Проследить течение долгой и упорной борьбы различных философских направлений в университетской среде мы можем с помощью монографии Г.В. Шевкиной "Сигер Брабантский и парижские аверроисты XIII века"2. Эта книга посвящена мыслителю, который жизнью и творчеством, философской позицией и неутомимой борьбой отразил всю сложность обстановки в Парижском университете, одном из основных центов европейской науки XIII века. Парижский университет был не только старейшим университетом в Европе, но и самым влиятельным. Борьба направлений, различные толкования сочинений Аристотеля в XIII веке, притязания нищенствующих орденов на руководство образованием - все это приводило к не менее острым столкновениям, чем во времена Абеляра и изгнанию или исходу студентов и магистров. Изгнанники продолжали идейную борьбу в Оксфорде, Кембридже, итальянских университетах, и, таким образом все, что происходило в Париже, приобретало поистине европейское значение3.

Парижский университет в XIII веке был средоточием борьбы за освоение философского наследия Аристотеля. Сюда приезжал из Италии Фома Аквинский для чтения лекций и проведения диспутов. Сюда и Альберт Больштедтский направлял свои сочинения против аверроистов и философские письма. В исследовании Г.В. Шевкиной изложено философское учение Сигера Брабантского, показана фигура мыслителя как бы в фокусе всех сложных коллизий в университете. В книге показано творческое отношение парижского аверроиста к наследию Аристотеля, его стремление преодолеть дуалистический разрыв между понятиями материи и формы. Не менее полно обрисовано влияние на Сигера и его учение о вечности мира арабского комментатора Аристотеля - Ибн-Рушда (Аверроэса).

В студенческой массе, которая исчислялась тысячами в университетских центрах, а особенно многочисленной была в Париже, основное множество состояло из бедняков (scholares pauperes). В большинстве голиардик жизнь школяров рисуется в суровых красках. Также в поэзии вагантов прослеживается частичное сходство сюжетов: легкие насмешки над прелатами, пиршественная и любовная лирика1. К неудовольствию странствующих школяров были и философские споры различных толкователей Аристотеля, ведь неизбежно они оказывались втянутыми в социально-политические противостояния - следствие внитриуниверситетской борьбы.

Сопоставление точек зрения разных философов позволяет выделить тринадцатое столетие как определенный этап в борьбе за освобождение человеческого разума от догмы, когда и сторонники, и противники аверроизма признавали, что у теологии и философии истина одна, но доказывается она разными путями.

Как уже упоминалось, в XIII веке в Европе становятся известны труды Аристотеля, с которыми европейские ученые прежде были знакомы лишь отрывочно и косвенно, а также труды его арабских и еврейских комментаторов. По данным различных исследователей, к 1246 году в Европе были уже известны все основные произведения Аверроэса1.

Труды Аристотеля активно изучаются студентами факультета искусств. Распространению трудов Аристотеля и его комментаторов в Париже встречает сопротивление церкви. При осуждении в 1210 году учения Амальрика Бенского и Давида Динанского под угрозой отлучения от церкви запрещается изучения естественнонаучных сочинений Аристотеля и комментариев к ним. Но университет борется за право свободного обучения, не подчиненного церкви2. Церковь стремилась сохранить интеллектуальное господство и подчинить своему влиянию университеты, как и все научное движение того времени. Крупнейшие схоласты - Фома Аквинский и Бонавентура - вышли из нищенствующих орденов. В 1229 году, воспользовавшись очередной распрей с городскими властями, университет требует отмены епископского контроля. Изучение Аристотеля в университетах продолжается.

В 1231 году новый декрет Григория IX повторяет запрет на изучение естественнонаучных трудов Аристотеля и его восточных толкователей. Однако, папа упоминает, что во вредных книгах могут содержать и полезные сведения - "мы узнали, что запрещенные книги по изучению природы содержат как полезные, так и вредные положения, мы хотим, чтобы полезное в этих трудах не портилось от соприкосновения с вредным и опасным"3. Такие категоричные меры по отношению к сочинениям Аристотеля привели к сожжению его книг в Париже. Вот свидетельство современника "В те дни... читали в Париже некие книжки, составленные, как говорили, Аристотелем, излагавшие метафизику, недавно занесенные из Константинополя и переведенные с греческого на латинский язык. Поелику они не только подали хитроумными идеями повод упомянутой ереси, но и могли возбудить новые, еще не появившиеся, все они были присуждены к сожжению, и на том же соборе было постановлено, чтобы впредь никто не осмеливался под страхом отлучения их переписывать, читать или каким-либо образом хранить"1. Однако не все современники были категоричны по отношению к античному наследию. Как писал Роджер Бэкон в своих сочинениях: "Пусть [христиане] прочтут 10 книг аристотелевой этики, многочисленные трактаты Сенеки, Туллия Цицерона и многих других и тогда увидят, что мы погрязаем в бездне пороков и что одна милость Божия может нас спасти. Как преданы были эти философы добродетели, как любили ее! И всякий, конечно, отстал бы от своих недостатков, если бы прочел их сочинения"2.

В 1255 году статут Парижского университета включает в программу обучения все известные тогда книги Аристотеля. Этот статут был прямым вызовом папской власти. Он привел в негодование теологов-августинистов, считавших книги Аристотеля вредными и абсолютно несовместимым с христианским вероучением. Этот факт свидетельствовал о наличии конфликта между теологами и членами факультета искусств, который возник из-за стремления последних превратить свой факультет из низшего, подготовительного в самостоятельный, равноправный факультет, где преподавалась бы философия, включавшая и начатки естествознания.

Знакомство с творчеством Аристотеля с новой остротой ставит вопрос о противоречии между наукой и религией. Августиновско-неоплатоновская школа оказывается неспособной справиться с огромным естественнонаучным материалом, который был введен в оборот вместе с трудами Аристотеля.

В середине тринадцатого века обнаружилось глубокое противоречие между стремлением к изучению философии, развитием науки и интересами церкви. Артистический факультет становится предметом постоянного беспокойства для церковников.

Аверроистская школа философии возникла в Парижском университете во второй половине XIII века. 10 декабря 1270 года 13 аверроистских положений были осуждены епископом Парижа Этьеном Тампье. Вот лишь несколько из них:

· 2. Фальшиво и не может быть доказано: что человек понимает;

· 3. Что воля человека определяется необходимостью;

· 5. Что мир вечен;

· 6. Что никогда не существовало первого (сотворенного) человека;

· 10. Что бог ничего не ведает о вещах в их частных (единичных) проявлениях1.

Все же после осуждения Сигер Брабантский не прекратил своей деятельности. 1271-1273 гг. - время высокой научной активности парижского магистра. В 1271 году Фому Аквинского второй раз приглашают в Париж и он принимает активное участие в диспутах. Споры не прекращаются и после его отъезда. То обстоятельство, что своим трактатом "О разумной душе" Сигер Брабантский осмелился ответить на вызов Фомы Аквинского, говорит о том, что борьба между ними продолжалось2.

Обратим наше внимание на Аверроэса - арабского комментатора Аристотеля, чье учение оказало значительное влияние на Сигера Брабантского и всю интеллектуальную жизнь университетской Европы. Аверроэс разделял философию и теологию, разграничивал сферы их влияния и тем самым обеспечил философии независимость от теологии. Все это не могло не вызывать недовольства церкви. Следует ряд запрещений изучения естественных наук под угрозой отлучения от церкви: 1210, 1215, 1219, 1225гг., осуждение некоторых ученых, инквизиция. Возможно поэтому автор анонимного трактата "О школьной науке" пишет от имени Боэция, заслуженного и авторитетного философа, чьи комментарии к логическим работам Аристотеля и трактат "Об утешении философией" издавна изучались в средневековых школах. Вопросы для диспута, предлагаемые в этом трактате могли вытекать из естественнонаучных трудов Аристотеля - "Физика", "Метафизика", "О небе", "О возникновении и уничтожении". Эти работы, переведенные еще в XII веке, несмотря на ряд запрещений, получают в Парижском университете все более широкое распространение, в 1231 году они читались и комментировались повсеместно1. В этих же вопросах четко прослеживается и аверроистское влияние. Во-первых, философия рассматривается как отдельная от теологии самостоятельная наука. Во-вторых, ряд естественнонаучных и философских вопросов были предметом обсуждения у Аверроэса (вопросы о движении и соотношении планет, о качествах и акциденции материи, о наследственности и др.)2.

Сигер Брабантский пытается избавиться от дуалистического разрыва в учении Аристотеля между понятиями материи и формы. Согласно Сигеру Брабантскому материя и форма различаются в представлении людей, но едины в своем бытии. Фома Аквинский рассматривает сущность вещей как нечто отличное от их реального бытия. Признавая совпадения бытия и сущности только в Боге, Фома Аквинский решает эту проблему идеалистически. Для Сигера Брабантского бытие вещей неотделимо от их сущности3.

Наиболее оригинальной и наиболее опасной для церкви была аверроистская теория вечности и единства "разумной души", то есть человеческого интеллекта1. Весьма интересны аристотелевские рассуждения о времени: всякий данный момент времени конечен, но время, составленное из бесконечного числа конечных моментов, бесконечно. Вечность как свойство человеческого вида сочетается со смертностью каждого индивида.

Преследуемые и осуждаемые аверроисты изгонялись из Парижского университета, а их труды уничтожались. Несмотря на все усилия церкви по пресечению аверроизма, он снова распространился в начале XIV века. Яркий представитель - Жан Женденский. Его научная деятельность была посвящена комментированию трудов Аристотеля и Аверроэса. Хотя каждое научное положение, несовместимое с вероучением, он отвергал как противоречащее истине и говорил об истинности догмы, однако столь же громогласно он заявлял о невозможности доказать разумом эти истины. Теорию двойственности истины Жан Женденский отбрасывает2.

Если знакомство с логическими трудами Аристотеля в XII веке выдвинуло на первый план диалектику как умение применять логические выводы в споре и дало такого мыслителя, как Абеляр, то рецепция естественнонаучных и философских трудов Аристотеля расширила научные горизонты, увеличила интерес к светскому знанию. Философия впервые становится не только искусством рассуждать, но и наукой о природе вещей.

интеллектуальный университет аристотель образование

Заключение

По данной работе можно сделать следующие выводы:

· проблема возникновения университетов, их становления и развития освещена в работах отечественных ученых достаточно полно. Исследователи подробно описывают проблемы, неизбежно возникавшие при появлении университета, их взаимоотношения со светскими и церковными властями.

· при всем многообразии университетов, их географическом положении и научном направлении, дисциплины, изучаемые в университетах, были примерно одинаковыми. Отличия объяснялись спецификой течения научной мысли в различных университетских центрах.

· философская наука являлась важнейшей и неотъемлемой частью университетского образования. Она была универсальным методом практически для любой отрасли науки. В то же время она старалась освободиться от своего клейма "служанки теологии" и обращала свое внимание на более специальные вопросы, особенно естественнонаучного характера.

Система образования, возникшая в средние века в Западной Европе, во многом предопределило развитие современной образовательной системы. Современные университеты - прямые потомки средневековых. Можно сказать, что проблема образования была одной из наиболее острых социальных проблем, как в средние века, так и в наши дни. Поэтому изучение этого аспекта духовной жизни средневекового общества никогда не перестанет быть актуальным.

Список источников и литературы

Источники

1. Антология педагогической мысли христианского средневековья. В 2-х томах./ Под ред. В.Г. Безрогова и О.И. Варьяш М., 1994.

2. Документы по истории университетов Европы XII-XVвв./ Под ред. Г.И. Липатниковой. Воронеж. 1973.

. Поэзия вагантов. М., 1975.

. Хрестоматия по истории средних веков. / Под ред. Н.П.Грацианского и С.Д. Сказкина. М., Т. II, ч. I. 1938.

. Хрестоматия по истории средних веков. / Под ред. Н.П.Грацианского и С.Д. Сказкина. Т. 2. М., 1950.

Литература

1. Боришанская М.М. Ведущие тенденции развития школы в странах Западной Европы // Западноевропейская школа и педагогическая мысль (исследования и материалы): Сб. науч. тр. М., 1989. Вып. 1 ч. 1

2. Боришанская М.М. Педагогические идеи в культуре Западной Европы XIII-XIV вв. // Гуманистическая мысль, школа и педагогика эпохи средневековья и начала нового времени. М., 1990.

. Денисенко Н.П. Испанские университеты в XIII-XIVвв. // Университеты Западной Европы. Средние века. Возрождение. Просвещение. Межвуз. сб. науч. трудов. Иваново, 1990.

. Добиаш-Рождественская О.А. Коллизии во французском обществе XII-XIII вв. по студенческой сатире этой эпохи. // Культура западноевропейского средневековья. Научное наследие. М., 1975.

. Матерова Е.В. Университеты и школярская жизнь в средние века. // Преподаватель XXI век - 2006 №3.

. Митькова Н.Д. Некоторые аспекты системы средневекового университетского образования по трактату "De disciplina scolarum" (О школьной науке). // Университеты Западной Европы. Средние века. Возрождение. Просвещение. Межвуз. сб. науч. тр. Иваново, 1990.

. Панютина М.Н. К вопросу о становлении университета Оксфорда. // Человек в культуре античности, средних веков и Возрождения. Сб. науч. тр. под ред. В.М. Тюленева. Иваново, 2006.

. Рутенбург В.И. Итальянский город от раннего средневековья до Возрождения. Л., 1987.

. Рутенбург В.И. Университеты итальянских коммун. // Городская культура и начало нового времени. Л., 1986.

. Уваров П. Ю. Интеллектуалы и интеллектуальный труд в средние века. // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т.2 М., 2001.

. Уваров П.Ю. Парижский университет и местные интересы (конец XIV-первая половина XV вв.) // Средние века. № 54.

. Уваров П.Ю. Парижский университет и общественная жизнь средневекового города (по франкоязычным произведениям XIII-нач.XIV вв.). М., 1982.

. Уваров П.Ю. Парижский университет: европейский универсализм, местные интересы и идея представительства. // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т.4.

. Уваров П.Ю. Университет. // Словарь средневековой культуры. / под ред. А.Я. Гуревича М., 2007

. Уваров П.Ю. Университет и идея европейской общности. // Европейский альманах. История. Традиция. Культура. М., 1993.

. Шевкина Г.В. Сигер Брабантский и парижские аверроисты XII века. М., 1972.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.