К нему не зарастет народная. «Я памятник себе воздвиг нерукотворный»: анализ

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,

К нему не зарастет народная тропа,

Вознесся выше он главою непокорной

Александрийского столпа.

Нет, весь я не умру - душа в заветной лире

Мой прах переживет и тленья убежит -

И славен буду я, доколь в подлунном мире

Жив будет хоть один пиит.

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,

И назовет меня всяк сущий в ней язык,

И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой

Тунгус, и друг степей калмык.

И долго буду тем любезен я народу,

Что чувства добрые я лирой пробуждал,

Что в мой жестокий век восславил я Свободу

И милость к падшим призывал.

Веленью божию, о муза, будь послушна,

Обиды не страшась, не требуя венца,

Хвалу и клевету приемли равнодушно

И не оспоривай глупца.

Эффективная подготовка к ЕГЭ (все предметы) - начать подготовку

Обновлено: 2011-05-09

Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter .
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.

Спасибо за внимание.

Историко-биографический материал

История создания и дата написания стихотворения

Стихотворение было написано за несколько месяцев до смерти поэта в 1836 году. Оно было зачитано Пушкиным на новогоднем балу.

Место стихотворения в творчестве поэта

Поэт подводит итоги своему творчеству, пытаясь заглянуть и в будущее.

Главная тема стихотворения

Стихотворение «Памятник» посвящено размышлениям о назначении поэта и поэзии на земле. Мне кажется, данное стихотворение выражает твердые, уже сложившиеся взгляды поэта. По мнению Пушкина, поэта – божий посланник, который несет праведное слово народу. Автор уверен в том, что его творчество не померкнет с годами, и люди всегда будут интересоваться его творениями.

Тема творчества, поэта и поэзии.

Лирический сюжет

Сюжет стихотворения это осмысление судьбы поэта в историческом масштабе.

Проблема стихотворения

Проблема закрепления своей славы поэта во времени.

Композиция стихотворения

Пушкин верит, что его душа, заключенная в стихах, бессмертна:

Душа в заветной лире

Мой прах переживет и тленья убежит.

В последней строфе поэт призывает музу быть благосклонной, то есть просит о том, чтобы вдохновение не покидало его. Также просит «хвалу и клевету приемлить равнодушно», потому что толпа непостоянна: сегодня она хвалит, а завтра – стыдит и ненавидит твои стихи. Конечно, это введет в заблуждение или в растерянность кого угодно.

Последняя строка уговаривает музу «не оспоривать глупца». Если человек не понимает всего того, что хотел передать поэт в стихах, то и не нужно доказывать ему о значимости поэта и поэзии на нашей земле.

В первых четырех строфах лирический герой размышляет над своим поэтическим наследием, последняя строфа – обращение к музе.

Лирический герой

Преобладающее настроение, его изменение

Настроение торжественное и возвышенное на протяжении всего стихотворения.

По своей возвышенности произведение можно определить как оду. Оно воспевает поэта и его заслуги.

Пять строф, четверостишия.

Основные образы

Образ нерукотворного памятника создается в сравнении с реальной гранитной колонной, установленной в 1834 г. на Дворцовой площади Санкт-Петербурга в честь победителя Наполеона, одного из организаторов Священного Союза императора Александра I.

Образ музы чистый, не запятнанный гордыней. Она не принимает лести и не осуждает критиков.

Лексика стихотворения

Лексика высокого стиля, что характерно для данного жанра: «воздвиг», «главою», «велению».

Поэтический синтаксис

В стихотворении использовано много ярких средств языковой выразительности. Например, аллегория (под словом «памятник» подразумевается то, что поэт создал за свою жизнь), эпитеты (памятник нерукотворный, главою непокорной, в заветной лире, мир подлунный, по Руси великой, сущий язык, друг степей калмык, дикой тунгус), олицетворения (душа прах переживет и тленья убежит; муза, будь послушна, хвалу и клевету приемли равнодушно, не оспаривай глупца), антитезы (нерукотворный и непокорной, чувства добрые и жестокий век, хвалу и клевету), архаичные слова, которые придают стихотворению торжественность (пиит, доколь, в заветной лире, по Руси великой, воздвиг нерукотворный, приемли, сущий, не оспаривай).

Сложные предложения, использована инверсия.

Изобразительные средства иносказания

эпитеты: «памятник нерукотворный», «главою непокорной», «заветной лире».

Звукопись

Динамика развития лирического сюжета передана фоническими средствами. Повтор, превалирующий в первой строфе, акцентирует ключевую мысль (звуковые ассоциации):

Я памятник себе воздвиг не рукотворный ,

К не му не зарастет на родная тропа,

Возне сся выше он главою не покорной

Алексан дрийского столпа.

Нет , весь я не умру…

В следующих трех строфах-четверостишиях на первый план выходит такая фоническая система, как ономатопея. Благодаря повтору «д» с гласными слышен отзвук колокольного звона. Впечатление создается не только торжественное, но и тревожное, так как активизируется ассонансный звук «у». В последней строфе он преобладает, акцентируя в психологическом состоянии лирического героя трагические ноты.

Шестистопный ямб, стопа двухсложная с ударением на 2ом слоге.

Ритм и рифма. Способы рифмовки

Рифмовка перекрестная.

Эмоции вызванные при прочтении

На мой взгляд, стихотворение «Памятник» - одно из самых ярких и прекрасных стихотворений А.С. Пушкина, которое занимает значимое место в его творчестве.

1. Великий поэт А.С. Пушкин прошёл разные этапы отношения к БОГУ, которые явно отразились в его творчестве.

В ранних стихах поэта есть юношеский нигилизм, вольнодумство, и даже кощунство, что было в русле увлечения всего высшего общества вольтерианством и масонством.

Но со временем взгляды поэта кардинально изменились.
О том, что А.С. Пушкин относился к вере в конце своей жизни очень серьёзно, говорят многие его высказывания и стихи. Его молитвы в стихах «Отче наш» и «Отцы пустынники и жены непорочны» пронизаны светлой верой и благоговейным отношением к ТВОРЦУ.

«…Отец людей, Отец Небесный!
Да имя вечное Твое
Святится нашими сердцами;
Да придет Царствие Твое,
Твоя да будет воля с нами,
Как в небесах, так на земли…»

2. Всем известно стихотворение «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...», но что значат слова поэта:

"Нет, весь я не умру - душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит"?

Казалось бы, сказано, что душа - в лире, в поэзии будет вечной и нетленной. Но сам мир – не вечен и тленен, и настанет время, когда «пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится» (Кор.13.8). А значит, здесь другой смысл. Какой же?

А. С.Пушкин хорошо знал Библию, а в Библии игра на лире-арфе означает благодарение и молитвы БОГУ. Именно в БОГЕ душа «мой прах переживет и тленья убежит», то есть будет нетленна и вечна.

Душа изначально рождена от дыхания БОЖИЯ, она чиста и прекрасна, а потому, в течение жизни с БОЖИЕЙ помощью нужно всячески оберегать её от греха и зла, внешнего и внутреннего, хранить в чистоте и укреплять в Святости, пребывая всегда с БОГОМ.

Когда душа предстанет пред ТВОРЦОМ, никто не спросит, кому она принадлежала – поэту, мусорщику или учёному. Качество души, а значит, её посмертная участь не зависит ни от профессии, ни от образования, ни от таланта, а только лишь от степени её Святости и близости к БОГУ. Именно в НЁМ душа, вступив в Вечность, и «прах переживет и тленья убежит».

«Веленью божию, о муза, будь послушна…»

В заключительных строках стиха А.С.Пушкин ясно и определенно говорит, кому должна быть послушна муза поэзии, а, значит, и сам поэт – Воле БОЖИЕЙ!

Талант поэта – БОЖИЙ Дар. И горе тому, кто использует его для поругания ТВОРЦА, но блажен, кто слышит и исполняет ЕГО Волю, и прославляет ЕГО своим творчеством!

Умирая, А.С. Пушкин думал не о поэзии. Со всеми попрощавшись, он строго запретил мстить убийце и его пособникам. После чего, сказал близким, что хочет умереть христианином, и просил священника причастить его Святых Христовых Тайн.

Душа поэта готовилась предстать перед ВСЕВЫШНИМ!

Рецензии

Ежедневная аудитория портала Стихи.ру - порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

Я памятник себе воздвиг нерукотворный, К нему не зарастет народная тропа, Вознесся выше он главою непокорной Александрийского столпа.

Нет, весь я не умру - душа в заветной лире Мой прах переживет и тленья убежит - И славен буду я, доколь в подлунном мире Жив будет хоть один пиит.

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой, И назовет меня всяк сущий в ней язык, И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой Тунгус, и друг степей калмык.

И долго буду тем любезен я народу, Что чувства добрые я лирой пробуждал, Что в мой жестокий век восславил я Свободу И милость к падшим призывал.

Веленью божию, о муза, будь послушна, Обиды не страшась, не требуя венца, Хвалу и клевету приемли равнодушно И не оспоривай глупца.

Учитель: Магомедкадиева Зубайдат Рамазановна

• Лицей (1811 – 1817)
• Южная ссылка (1820 – 1824)
• Михайловское (1824 – 1826)
• После ссылки (1826 – 1830)

• Болдинская осень (1830)
• В Петербурге (1831- 1833)
• Всемирная известность

Отец:Сергей Львович Пушкин; Мать: Надежда Осиповна

Няня: Арина Родионовна

Лицей (1811 - 1817)

Друзья мои, прекрасен наш союз!

Он, как душа, неразделим и вечен –

Неколебим, свободен и беспечен,

Срастался он под сенью дружных муз…

• Иван Пущин – справедливый, смелый, спокойно-весёлый юноша.
• Вильгельм Кюхельбекер – восторженный, нелепый и трогательный.
• Антон Дельвиг – добродушный, медлительный, фантазёр.

Прощай, свободная стихия! В последний раз передо мной Ты катишь волны голубые И блещешь гордою красой.

«К морю» (1824)

Михайловское (1824 – 1826)

Как труп в пустыне я лежал, И бога глас ко мне воззвал: "Восстань, пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею моей, И, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей".

«Пророк», 1825 г.

« Чувствую, что духовные силы мои достигли полного развития,

я могу творить».

Пушкин А.С. другу Раевскому,

лето, 1825 г.

Принес - и ослабел и лег Под сводом шалаша на лыки, И умер бедный раб у ног Непобедимого владыки.

А царь тем ядом напитал Свои послушливые стрелы И с ними гибель разослал К соседям в чуждые пределы.

«Анчар», 1828 г.

В надежде славы и добра

Гляжу вперед я без боязни…

«Стансы», 1826 г.

Погиб и кормщик и пловец! - Лишь я, таинственный певец, На берег выброшен грозою, Я гимны прежние пою И ризу влажную мою Сушу на солнце под скалою.

«Арион», 1827 г.

Болдинская осень (1830)

И пробуждается поэзия во мне:

Душа стесняется лирическим волненьем,

Трепещет и звучит, и ищет, как во сне

Излиться, наконец, свободным проявленьем.

И тут ко мне идет незримый рой гостей,

Знакомцы давние, плоды мечты моей.

И мысли в голове волнуются в отваге,

И рифмы легкие навстречу им бегут,

И пальцы просятся к перу, перо к бумаге.

Минута - и стихи свободно потекут.

А.С. Пушкин. "Осень»

Вынужденное пребывание в Болдине отмечено невиданным творческим подъемом.

Он жаждет семейного счастья, простых человеческих радостей, личной независимости и одновременно томится мрачными предчувствиями.

В Петербурге (1831 – 1833)

В простом углу моем, средь медленных трудов, Одной картины я желал быть вечно зритель, Одной: чтоб на меня с холста, как с облаков, Пречистая и наш божественный спаситель - … … …

Исполнились мои желанья. Творец

Тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадонна,

Чистейшей прелести чистейший образец.

«Мадонна», 1830 г.

Последние годы жизни (1834 – 1837)

Я слышу вкруг меня жужжанье клеветы:

Решенья глупости лукавой,

И шепот зависти, и легкой суеты

Укол веселый и кровавый.

Я памятник себе воздвиг нерукотворный

К нему не зарастет народная тропа,

Вознесся выше он главою непокорной

Александрийского столпа.

Нет, весь я не умру - душа в заветной лире

Мой прах переживет и тленья убежит -

И славен буду я, доколь в подлунном мире

Жив будет хоть один пиит.

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,

И назовет меня всяк сущий в ней язык,

И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой

Тунгус, и друг степей калмык.

И долго буду тем любезен я народу,

Что чувства добрые я лирой пробуждал,

Что в мой жестокой век восславил я Свободу

И милость к падшим призывал.

Веленью божию, о муза, будь послушна,

Обиды не страшась, не требуя венца,

Хвалу и клевету приемли равнодушно,

И не оспаривай глупца.

• : Написать сочинение «Мой Пушкин» А может быть, у кого-то своя тема, тоже, конечно, о Пушкине. Но настолько интересная, что «пальцы просятся к перу, перо - к бумаге, минута – и (если не стихи, то строчки прозаического сочинения) «свободно потекут». А почему бы и не стихи?

«И друг степей калмык»

Каждый народ самобытен. А. С. Пушкин пытался объяснить это влиянием климата, образа правления, верой, что дает «каждому народу особенную физиономию, которая более или менее отражается в зеркале поэзии». «Есть образ мыслей и чувствований, есть тьма обычаев, поверий и привычек, принадлежащих исключительно какому-нибудь народу», - писал он в статье «О народности в литературе».

В пушкинских произведениях встречаются имена многих народов как известных, так и малоизвестных; одни из этих народов фигурируют под названиями, сохраняющимися до сих пор, а другие - под старыми, бытовавшими в прежние времена. И прежде всего это имена народов, запечатленные в его прозорливом «Памятнике»:

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,

И назовет меня всяк сущий в ней язык,

И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой

Тунгус, и друг степей калмык .

Выбор поэтом приводимых в «Памятнике» имен народов не случаен, как бывает у иных поэтов для рифмы, а глубоко продуман. В четырех названиях народов, по существу, охвачена вся огромная территория России. «Гордый внук славян» представляет и русских, и украинцев, и белорусов; финн - представитель народов, живущих на обширной территории севера страны; тунгус - народов Сибири и калмык - юга и юго-востока, монголо-тюркских народов. Правда, работая над этим стихотворением, поэт не сразу определил четыре указанных народа. Как показывает черновик, бесспорным для него были только два имени, фигурирующие во всех вариантах стихотворения, - это «русский» и «финн». «Тунгус» и «калмык», включенные в начальный вариант, затем заменялись и намечались такие варианты: «и финн, грузинец, киргизец», и «финн, грузинец и ныне дикой черкес». Как видно, поэт остановился на именах наиболее представительных народов, точнее, на именах народов, населявших обширную территорию страны - от берегов Балтики до Охотского моря, от Северного Ледовитого океана до Каспия. Это лишь подчеркивает осведомленность А. С. Пушкина в вопросах народоведения, знание им истории разных народов, а историю калмыков он хорошо знал по рукописи Н. Я. Бичурина, о чем писал в примечаниях к «Истории Пугачева»: «С благодарностию помещаем сообщенный им (Бичуриным. - Л. Т. ) отрывок из неизданной еще его книги о калмыках». При этом Пушкин, как считает исследователь А. И. Суржок, «придерживается собственной, совершенно самостоятельной концепции по поводу трагического ухода калмыков из России» 1: притеснениями «выведенные из терпения, они решились оставить Россию…». Ушла на исконную родину, в Джунгарию, только часть калмыков. Потеряв на пути много соплеменников, они достигли Джунгарии. «Но пограничная цепь китайских караулов грозно преградила им вход в прежнее отечество, и калмыки не иначе могли проникнуть в оное, как с потерею своей независимости» (примечания к «Истории Пугачева»).

О «гордом внуке славян» много говорить не приходится: ему поэт посвятил немало строк в своих произведениях.

А. С. Пушкин гордился своим народом, русским человеком, прежде всего крестьянином, составлявшим основу русского народа. «Взгляните на русского крестьянина, - писал он, - есть ли и тень рабского уничижения в его поступи и речи? О его смелости и смышлености и говорить нечего. Переимчивость его известна. Проворство и ловкость удивительны. Путешественник ездит из края в край по России, не зная ни одного слова по-русски, и везде его понимают, исполняют его требования, заключают с ним условия. Никогда не встретите вы в нашем народе того, что французы называют un badaud ; никогда не заметите в нем ни грубого удивления, ни невежественного презрения к чужому» («Путешествие из Москвы в Петербург»).

Финн у А. С. Пушкина явно собирательное имя, то есть относится не только к собственно финнам (суоми, как они сами себя называют), составляющим основное население Финляндии, но и к родственным им карелам, эстонцам и другим народам финской языковой группы. Раньше, в дореволюционное время, их также называли чухонцами (финское население в окружении Петербурга):

Твоя чухоночка, ей-ей,

Гречанок Байрона милей,

А твой зоил прямой чухонец.

«К Баратынскому»

В нашей стране народы финской группы (карелы, эстонцы, марийцы, мордва, удмурты, коми) составляют более 4 миллионов человек, а площадь республик, образуемых этими народами, 1375 тыс. кв. километров, то есть свыше 1/4 Европейской территории СССР.

Тунгусы , или, как теперь именуют по самоназванию народа, эвенки, хотя и представляют немногочисленный народ (всего 28 тыс. человек), образующий автономный округ в составе Краии с давних времен эвенков свидетельствуют, в частности, многочисленные эвенкийские географические названия, прежде всего ряда крупных рек - Енисея, Лены, Яны, в основе которых лежит эвенкийское слово ене , означающее «большая река». Эвенк - действительно представитель народов всей Сибири, и давно уже не «дикой» ее представитель, а не менее просвещенный, чем другие народы.

А ведь в дореволюционном прошлом эвенки, как и многие другие малые народы, не имели своей письменности и были, можно прямо сказать, поголовно неграмотными, вели кочевой образ жизни, жилищем служили им конические чумы на стойбищах.

С калмыками поэт непосредственно общался, был гостем калмыцкой семьи в степной кибитке, отведывал национальное кушанье, правда, оно ему, привыкшему к русской кухне, не понравилось. Вот как описывает А. С. Пушкин свое посещение калмыцкой семьи по пути на Кавказ в 1829 году: «На днях посетил я калмыцкую кибитку (клетчатый плетень, обтянутый белым войлоком). Все семейство собиралось завтракать; котел варился посредине, и дым выходил в отверстие, сделанное в верху кибитки. Молодая калмычка, собою очень недурная, шила, куря табак. Я сел подле нее. «Как тебя зовут?» „***“ - «Сколько тебе лет?» - «Десять и восемь». - «Что ты шьешь?» - «Портка». - «Кому?» - «Себя». - Она подала мне свою трубку и стала завтракать. В котле варился чай с бараньим жиром и солью. Она предложила мне свой ковшик. Я не хотел отказаться и хлебнул, стараясь не перевести духа… Я попросил чем-нибудь это заесть. Мне дали кусочек сушеной кобылятины; я был и тому рад. Калмыцкое кокетство испугало меня; я поскорее выбрался из кибитки и поехал от степной Цирцеи» («Путешествие в Арзрум»).

Судя по черновой записи, конец этого визита в калмыцкую кибитку выглядел несколько иначе. Согласно первоначальному варианту записи, поданный кусок сушеной кобылятины поэт с большим удовольствием проглотил. «После сего подвига я думал, что имею право на некоторое вознаграждение. Но моя гордая красавица ударила меня по голове мусикийским орудием, подобным нашей балалайке. Вот к ней послание, которое, вероятно, никогда до нее не дойдет…»

«И друг степей калмык»

Прощай, любезная калмычка!

Чуть-чуть, назло моих затей,

Меня похвальная привычка

Не увлекла среди степей

Вслед за кибиткою твоей.

Твои глаза, конечно, узки,

И плосок нос, и лоб широк,

Ты не лепечешь по-французски,

Ты шелком не сжимаешь ног,

По-английски пред самоваром

Узором хлеба не крошишь.

Слегка Шекспира не ценишь,

Не погружаешься в мечтанье,

Когда нет мысли в голове,

Галоп не прыгаешь в собранье…

Что нужды? - Ровно полчаса,

Пока коней мне запрягали,

Мне ум и сердце занимали

Твой взор и дикая краса.

Друзья! не все ль одно и то же:

Забыться праздною душой

В блестящей зале, в модной ложе,

Или в кибитке кочевой?

Интересно отметить, что от этого стихотворения «отталкивался» А. Блок, создавая портрет египтянки: «Все черты египтянки далеки от какого бы то ни было «канона» красоты. Лоб, кажется, слишком велик, она недаром закрывала его волосами. В овале щек что-то монгольское, едва ли не то, что заставляло Пушкина «забываться пылкою мечтою» в «кочевой кибитке» и мечтательно исчеркивать рукописи стихов профилями» 2 .

Кочевой в прошлом народ, калмыки ныне образуют свою автономную республику в составе Российской Федерации, в пределах которой живет 4/5 от более чем 170 тысяч их в стране. Теперь калмыкам, достигшим тех же высот в образовании, что и другие народы нашей многонациональной страны, не чужды все завоевания человеческой культуры. В столице республики Элисте воздвигнут памятник А. С. Пушкину, великому поэту-интернационалисту, к стихам которого обращается каждый калмык.

Многие народы фигурируют в его произведениях.

Целую поэму поэт посвятил цыганам , которые «…шумною толпой по Бессарабии кочуют». Он две недели провел в цыганском таборе.

«Живя в Бессарабии, - пишет В. А. Мануйлов, - Пушкин учился цыганскому языку, знакомился с цыганскими песнями, записывал старинные молдавские предания и песни… «Черная шаль» - художественная переработка молдавской песни…» 3 .

Необычность судьбы цыган побудила А. С. Пушкина дать примечания к поэме, в которых он пишет: «Долго не знали в Европе происхождения цыганов; считали их выходцами из Египта - доныне в некоторых землях и называют их египтянами . Английские путешественники разрешили наконец все недоумения - доказано, что цыгане принадлежат отверженной касте индейцев, называемых париа . Язык и то, что можно назвать их верою, - даже черты лица и образ жизни - верные тому свидетельства. Их привязанность к дикой вольности, обеспеченной бедностию, везде утомила меры, принятые правительством для преобразования праздной жизни сих бродяг - они кочуют в России, как и в Англии; мужчины занимаются ремеслами, необходимыми для первых потребностей, торгуют лошадьми, водят медведей, обманывают и крадут, женщины промышляют ворожбой, пеньем и плясками.

В Молдавии цыгане составляют большую часть народонаселения…»

Последнее утверждение поэта, не располагавшего статистическими данными, неправильно (цыгане не составляли большинства населения Молдавии). Не случайно к своему примечанию он сделал дополнение о Бессарабии: «Бессарабия, известная с самой глубокой древности, должна быть особенно любопытна для нас.

Она Державиным воспета

И славой русскою полна.

Но доныне область сия нам известна по ошибочным описаниям двух или трех путешественников» 5 .

По данным на 1833 год, в Бессарабии числилось населения 465 тыс. человек 6 . За последующие полвека оно возросло до 1, 6 миллиона человек, из которых в 1889 году около половины составляли молдаване и 18,8 тысячи - цыгане.

В настоящее время в Молдавии из 4 миллионов человек молдаване составляют около 2/3 ее населения, а цыган насчитывается немногим более десятка тысяч человек, и они среди других национальностей этой многонациональной республики по численности стоят на восьмом месте (после молдаван, украинцев, русских, гагаузов, болгар, евреев, белорусов). В Молдавии живет лишь 1/20 часть от всех цыган в СССР (по переписи 1979 г. в стране их насчитывалось 209 тысяч).

А вот меткое замечание поэта о многочисленном старом кишиневском базаре:

Теснится средь толпы еврей сребролюбивый,

Под буркою казак, Кавказа властелин,

Болтливый грек и турок молчаливый,

И важный перс, и хитрый армянин.

«Теснится средь толпы…»

Не обойдены вниманием поэта и народы Кавказа. Посетив Грузию, он так отозвался о грузинах : «Грузины народ воинственный. Они доказали свою храбрость под нашими знаменами. Их умственные способности ожидают большей образованности. Они вообще нрава веселого и общительного» («Путешествие в Арзрум»). В четырех лаконичных фразах дана емкая характеристика народа с его потенциальными возможностями, которые в полной мере раскрылись лишь столетие спустя - в советское время.

Проезжая по земле древней Армении, А. С. Пушкин остановился на ночлег у совсем незнакомых ему людей, которые приняли его весьма приветливо, на что он обращает свое внимание: «Дождь ливмя лил на меня. Наконец из ближнего дома вышел молодой армянин и, переговорив с моим турком, позвал меня к себе, изъясняясь на довольно чистом русском языке. Он повел меня по узкой лестнице во второе жилье своего дома. В комнате, убранной низкими диванами и ветхими коврами, сидела старуха, его мать. Она подошла ко мне и поцеловала руку. Сын велел ей разложить огонь и приготовить мне ужин. Я разделся и сел перед огнем… Скоро старуха приготовила мне баранину с луком, которая показалась мне верхом поваренного искусства. Мы все легли спать в одной комнате; я разлегся противу угасающего камина и заснул…». Это маленькая этнографическая зарисовка, показывающая быт простых людей Армении.

Находясь в Прибалтике, герой незаконченного поэтом произведения («В 179 * году возвращался я…») отмечает: «Издали слышалась печальная песня молодой эстонки ».

Конечно, А. С. Пушкину были знакомы болдинские соседи - мордва , а также другие наши соседи - чуваши и черемисы (ныне марийцы). В «Истории Пугачева» он пишет: «Мордва, чуваши, черемисы перестали повиноваться русскому начальству». В войске Пугачева было «…тысяч до десяти калмыков, башкирцев, ясачных татар…». Выше говорилось о киргиз-кайсаках (казахах).

Более двух десятков имен народов нашей страны встречается в произведениях поэта.

Упоминаются в произведениях А. С. Пушкина и разные народы зарубежных стран: арнауты, бошняки, далматы, валахи, османы, адехи, сарацины (сарачины) и другие, что указывает на широкие географические познания поэта.

Арнауты - турецкое название албанцев, под которым они фигурируют в повести «Кирджали»: «…арнауты в своем оборванном и живописном наряде, стройные молдаванки с чернолицыми ребятами на руках окружили каруцу» (каруца - плетеная тележка).

Бошняки (боснийцы) - жители Боснии, в прошлом турецкой провинции, а ныне республики в составе Югославии: «Беглербей со своими бошняками против нас пришел…» («Битва у Зеницы-Великой» - из «Песен западных славян»).

Далматы - жители Далмации, в прошлом австрийской провинции у Адриатического моря, а ныне области в Югославии: «А далматы, завидя наше войско, свои длинные усы закрутили, набекрень надели свои шапки и сказали: „Возьмите нас с собою: Мы хотим воевать бусурманов“» («Битва у Зеницы-Великой» - из «Песен западных славян»).

Валахи - жители княжества Валахии, находившегося под властью Турции; затем, после освобождения, они вошли в состав румынской нации, и Валахия стала частью Румынии. Герой повести «Кирджали», по имени которого она названа, говорит: «Для турок, для молдаван, для валахов я, конечно, разбойник, но для русских я гость». А родом Кирджали «был булгар».

Османы - старинное название турок (по имени турецкого султана XVI века Османа I - основателя Османской империи).

Был и я среди донцов,

Гнал и я османов шайку;

В память битвы и шатров

Я домой привез нагайку -

так вспоминает поэт свое участие в сражении под Арзрумом, о чем умалчивает в «Путешествии в Арзрум», поместив только рисунок, на котором изобразил себя на коне с пикой. Этому есть свидетельство очевидца Н. А. Ушакова: «Перестрелка 14 июня 1829 года замечательна потому, что в ней участвовал славный поэт наш А. С. Пушкин… Схватив пику одного из убитых казаков, он устремился против неприятельских всадников. Можно поверить, что донцы наши были чрезвычайно изумлены, увидев перед собою незнакомого героя в круглой шляпе и бурке. Это был первый и последний дебют любимца муз на Кавказе» 7 . Между прочим, получив от автора книгу, в которой описан этот эпизод, А. С. Пушкин отвечал ему в июне 1836 года: «С изумлением увидел я, что Вы и мне даровали бессмертие - одною чертою Вашего пера».

Этот эпизод навеял Пушкину стихотворение «Делибаш» . Вот его начало:

Перестрелка за холмами;

Смотрит лагерь их и наш;

На холме пред казаками

Вьется красный делибаш.

Адехи - от самоназвания «адыге» трех родственных народов - кабардинцев, черкесов, адыгейцев, которых раньше также называли черкесами.

Не для бесед и ликований,

Не для кровавых совещаний,

Не для разбойничей потехи

Так рано съехались адехи

На двор Гасуба-старика.

«Тазит»

Сарачины (у поэта в форме сорочины), или сарацины, первоначально (у античных историков) название кочевых племен Аравии, а затем вообще всех арабов, а иногда и мусульман. Собственно сарачины - западные половцы.

Братья дружною толпою

Выезжают погулять,

Серых уток пострелять,

Руку правую потешить,

Сорочина в поле спешить…

«Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях»

Примечательно еще пояснение А. С. Пушкина об «арабах» и «арапах» в письме к П. А. Вяземскому (вторая половина 1835-1836 гг.): «Араб (женского рода не имеет) житель или уроженец Аравии, аравитянин. Караван был разграблен степными арабами.

Арап , женск. арапки , так обыкновенно называют негров и мулатов. Дворцовые арапы , негры, служащие во дворце. Он выезжает с тремя нарядными арапами ».

Названия разных народов у А. С. Пушкина органично вплетаются в ткань произведений, в которых даются меткие характеристики и определения, одним-двумя словами создающие их зримые образы: «Молдаван в усах и бараньей шапке».

А. С. Пушкин был горячим поборником равноправия народов, их дружбы и, естественно, не считал зазорным принадлежность человека к тому или иному народу, лишь бы порядочным он был.

Не то беда, что ты поляк:

Костюшко лях, Мицкевич лях!

Пожалуй, будь себе татарин, -

И тут не вижу я стыда;

Будь жид - и это не беда;

«Не то беда…»

Поэт гордился своим предком (по материнской линии) - Ганнибалом, выходцем из Африки, «арапом» Петра Великого:

Решил Фиглярин, сидя дома,

Что черный дед мой Ганнибал

Был куплен за бутылку рома

И в руки шкиперу попал.

Сей шкипер был тот шкипер славный,

Кем наша двинулась земля,

Кто придал мощно бег державный

Рулю родного корабля.

Сей шкипер деду был доступен.

И сходно купленный арап

Возрос усерден, неподкупен,

Царю наперсник, а не раб.

И был отец он Ганнибала,

Пред кем средь чесменских пучин

Громада кораблей вспылала

И пал впервые Наварин…

«Моя родословная»

А. С. Пушкин как мыслитель задумывался о судьбах не только народов своей страны, но и мира. И эту необъятную широту интересов, глубину проникновения его гения во все стороны жизни современного ему мира по достоинству оценил великий польский поэт Адам Мицкевич: «…Никто не заменит Пушкина. Только однажды дается стране воспроизвести человека, который в такой высокой степени соединяет в себе столь различные и, по-видимому, друг друга исключающие качества. Пушкин, коего талант поэтический удивлял читателей, увлекал, изумлял слушателей живостью, тонкостью и ясностью ума своего, был одарен необыкновенной памятью, суждением верным, вкусом утонченным и превосходным. Когда говорил он о политике внешней и отечественной, можно было думать, что слушаешь человека, заматеревшего в государственных делах и пропитанного ежедневным чтением парламентских прений. Он нажил себе много врагов эпиграммами и колкими насмешками. Они мстили ему клеветой. Я довольно близко и довольно долго знал русского поэта; находил я в нем характер слишком впечатлительный, а иногда легкомысленный, но всегда искренний, благородный и способный к сердечным излияниям. Погрешности его казались плодами обстоятельств, среди которых он жил; все, что было в нем хорошего, вытекало из сердца» 8 .

А сердце поэта беспокойно билось в тревогах за судьбы больших и малых народов, за будущее человечества.

Дружба свободных народов - это мир на Земле, чего страстно желал А. С. Пушкин, предвидя его в грядущем. В заметке по поводу «Проекта вечного мира» аббата Сен-Пьера, относящейся ко времени пребывания в Кишиневе, он писал:

«1. Не может быть, чтобы людям со временем не стала ясна смешная жестокость войны, так же, как им стало ясно рабство, королевская власть и т. п… Они убедятся, что наше предназначение - есть, пить и быть свободными.

2. Так как конституции, - которые являются крупным шагом вперед человеческой мысли, шагом, который не будет единственным, - необходимо стремятся к сокращению численности войск, ибо принцип вооруженной силы прямо противоположен всякой конституционной идее, то возможно, что менее чем через 100 лет не будет уже постоянной армии.

3. Что касается великих страстей и великих воинских талантов, для этого останется гильотина, ибо общество вовсе не склонно любоваться великими замыслами победоносного генерала: у людей довольно других забот, и только ради этого они поставили себя под защиту законов» («О вечном мире»).

На развитие вольнолюбивых взглядов поэта в вопросе о «вечном мире», можно полагать, оказал влияние и наш земляк А. Д. Улыбышев. Академик М. П. Алексеев по этому поводу пишет: «Еще в Петербурге в кругу членов «Зеленой лампы» в конце 1819 года он мог услышать чтение небольшого произведения приятеля своего А. Д. Улыбышева под названием «Сон», эту раннюю декабристскую «утопию», в которой идет речь о будущей России, освобожденной после революционного переворота от гнета феодально-абсолютнейшего режима» 9 . Это был документ передовой политической мысли в России.

А. С. Пушкин вместе с великим польским поэтом А. Мицкевичем был убежден, что наступит время,

Когда народы, распри позабыв,

В великую семью соединятся.

«Он между нами жил…»

«Будем надеяться, что Пушкин и на этот раз был прав» - так заканчивает свое исследование «Пушкин и проблема „вечного мира“» М. П. Алексеев.

Это означает, что поэт должен сочетать свою волю с "веленьем Божиим", (которое является всеблагим и непогрешимым) и тем обретать подлинную свободу творчества и достигать доступные ему вершины. В общем случае такое сочетание благотворно для каждого человека, стремящегося к высокой цели:

Как архангельский мужик

По своей и Божьей воле

Стал разумен и велик.

(Некрасов, "Школьник)

Следуя веленью Божию как высшему для себя закону, поэт не станет конъюнктурно "прогибаться" перед властями и пренебрегать духовными ценностями в погоне за материальными. Если же в поэте возобладает корысть, то от него отнимется творческий дар, и он превратится в ремесленника и потеряет свое счастье:

Под игом лет душа прогнулась,

Остыла ко всему она,

И Муза вовсе отвернулась,

Презренья горького полна.

("Поэт и гражданин")

Вспомним, как подобное явление (не объяснимое с чисто материальных позиций) описал и глубоко исследовал Гоголь в повести "Портрет".

В последнее время много говорится о целесообразности синергии, т.е. взаимодействия двух или более факторов, при котором итоговый эффект существенно превосходит простую сумму эффектов каждого отдельного компонента. Однако из Писаний и многих литературных произведений давно было известно, что наибольший эффект может дать добровольное и активное сотрудничество человека с Богом, который Всемогущ и Всеведущ.

Описанный благородный образ музы дополняют черты "музы мести и печали" Некрасова - "Печальной спутницы печальных бедняков, / Рожденных для труда, страданья и оков".

Как пишутся стихи

Стихи не пишутся - случаются,

как чувства или же закат.

Душа - слепая соучастница.

Не написал - случилось так.

(А.Вознесенский)

Поэзия - это сложный и высокий вид искусства, служение которому "не терпит суеты":

Не тот поэт, кто рифмы плесть умеет

И, перьями скрыпя, бумаги не жалеет. (Пушкин)

Пушкин не раз описывал сокровенный процесс создания стихов, начиная со времени его учебы в Царском селе:

В те дни в таинственных долинах,

Весной, при кликах лебединых,

Близ вод, сиявших в тишине,

Являться муза стала мне.

Муза - это поэтическое олицетворение его творческого дара - слетала к нему, как некая чудесная гостья, "оживляя" его свирель "божественным дыханием и сердце исполняя святым очарованием". Эпитеты "божественный и святой", которыми так часто пользуется Пушкин в применении к своему поэтическому вдохновению, не были только красивой метафорой: в них скрывается глубокий сакральный смысл, подлинное ощущение духовной связи поэта с иным миром.

Вот как об этом писал поэт, находясь в родовом имении Болдино:

И мысли в голове волнуются в отваге,

И рифмы легкие навстречу им бегут,

И пальцы просятся к перу, перо к бумаге.

Минута - и стихи свободно потекут.

Другими словами, истинный поэт является посредником между двумя реальностями, представляет собой как бы канал, по которому свыше устремляется дух, несущий людям истину, добро и красоту. Недаром Есенин прямо называл себя "Божьей дудкой".

Есть и альтернативное мнение, высказанное Маяковским, в статье "Как делать стихи?": "Поэзия - производство. Труднейшее, сложнейшее, но производство". "Лучший, талантливейший поэт советской эпохи" насмехается над теми, для кого основным процессом якобы "является вдохновенное задирание головы, в ожидании, пока небесная поэзия-дух сойдет на лысину в виде голубя, павлина или страуса. Разоблачить этих господ нетрудно. Достаточно сравнить татьянинскую любовь и "науку, которую воспел Назон", с проектом закона о браке…". Такой вот примитивный, утилитарный взгляд на тонкое явление и столь ограниченная чувствительность в области духа. Конечно, при выполнении "социального заказа", идущего вразрез с духовными установками, трудно ожидать помощи свыше, однако во многих его стихах вдохновение проявилась явным образом.